— Еще как, — ответила она полушепотом. Внутри дома объем предстоящей работы ее просто ошеломил. Всего в здании было четырнадцать комнат, шесть на первом этаже и восемь на втором, окна выходили в открытый внутренний дворик. В доме, должно быть, уже много лет никто не жил, и он пришел в полное запустение; везде чувствовался затхлый запах гнили.
Два часа ушло на обсуждение с Пиресом первоочередных задач — в том числе было решено очистить от деревьев и кустарника обширную площадку позади дома, где Маршалл решил устроить большой бассейн. К тому моменту, когда Инее повезла их обратно в гостиницу, навалившаяся после дороги усталость, смятение при мысли о масштабах предстоящей работы и неотвязная мучительная головная боль, причиной которой был жаркий, влажный климат, окончательно доконали Келси.
— Устрой себе сиесту, — отрывисто приказал ей Маршалл у двери номера, когда заметил, как помутнели ее янтарные глаза и мертвенно побледнело лицо. — Ужин будет только через три часа, я тебя разбужу заранее.
С того вечера в Англии, когда Маршалл подарил ей кольцо, он стал вести себя с ней как-то отчужденно, и это порой причиняло Келси беспокойство, хотя она не могла не признать, что так ей легче скрывать свои чувства.
Пробыв в Португалии ровно столько, сколько требовалось на то, чтобы одобрить первые наметки по ремонту фасада здания, устройству бассейна и перепланировке комнат, Маршалл уехал, пообещав на прощание, что будет звонить каждый вечер и узнавать, как продвигается работа.
Еще до отъезда он говорил, что предполагает вернуться через пару недель, но Келси постеснялась напомнить ему об этом, когда они прощались, о чем сильно пожалела в ту самую минуту, когда его машина скрылась из виду.
А затем потекли чудесные дни. В восемь часов, до наступления жары. Инее заезжала за Келси в гостиницу и везла ее на стройку, находившуюся на расстоянии нескольких миль. Там она погружалась в дела: набрасывала эскизы, обсуждала и утверждала план работ на день. Сразу же после полудня за ней снова заезжала Инее. Маршалл устроил так, что в ее обязанности входило быть не только компаньонкой и помощницей Келси, но одновременно и ее гидом. После обеда и короткой сиесты Инее знакомила ее со страной, и две девушки провели немало счастливых часов, осматривая крохотные городки и деревни в округе.
Не прошло и нескольких дней, как Келси начала понимать страну, где ей предстояло провести ближайшие полгода. Вместе с Инее они бродили по улочкам ослепительно белых городков, уснувших в лучах жаркого полуденного солнца, любовались красотой живописных гор, напоминавших Келси зеленый Уэльс, и лесами на побережье, где сосны и эвкалипты, каштаны, дубы и тополя росли вперемешку, возвышаясь над разостланным под ними ковром из вереска и папоротника; они посетили несколько великолепных старинных церквей и музеев, и на их пути встретилось множество греющихся в золотистых солнечных лучах ветряных мельниц; треугольные крылья, вертевшиеся на их конических каменных башнях, походили на паруса яхт.