В тот же вечер она позвонила матери, чтобы сообщить, что через пять недель ее единственная дочь выходит замуж, и, как и ожидала, услышала множество возражений, которые отмела одно за другим в соответствии с заранее полученными от Маршалла инструкциями.
— Маршалл позвонил прямо из Португалии в церковь, и они согласились нас обвенчать, — твердо сказала она, умолчав при этом об огромном пожертвовании, которое Маршалл внес на ремонт этой церкви. — В это время года у них, можно сказать, глухая пора.
— Но как же твое платье, и подружки невесты, и я! — горестно причитала мать. — А приглашения? Как быть с приглашениями?
— Маршалл знает ателье, которое позаботится о платьях, все расходы он берет на себя, — твердо сказала Келси. — Там же подберут цветы и все остальное. Приглашения можно разослать на этой неделе, и, по-моему, никто из знакомых не занят ничем таким, чего нельзя было бы отложить. Банкет пройдет в доме у Маршалла, там же — торжественный ужин для ближайших друзей и родственников. О'кей?
— Ну, я гляжу, у тебя уже все под контролем, — проворчала в ответ Рут, и Келси обрадовалась, что мама не видит кривую гримасу у нее на лице. Под контролем? Она не может держать под контролем ничего, а меньше всего — самое себя.
Обещав приехать навестить мать на следующий день, она решила налить ванну и полежать в теплой воде, чтобы успокоиться. Под ложечкой сосало, но в буфете были только консервы и какие-то суповые пакеты, и она не решилась попытаться приготовить мало-мальски приемлемый ужин из таких скудных припасов. С едой можно подождать до завтра. Прошлой ночью она так плохо спала, что ей совсем не повредит лечь в постель пораньше.
Она как раз вышла из ванной, завернувшись в толстый купальный халат, и вытирала насухо волосы, когда домофон сбоку от двери вдруг пронзительно заверещал. “О, нет!” — простонала она про себя. Она слишком измотана для того, чтобы с кем-нибудь сегодня разговаривать. Да и кому известно, что она уже дома? Может быть, они уйдут. Она подождала, но домофон сработал снова.
— Слушаю?
— Терпеть не могу этих штук, — донесся до нее приглушенный расстоянием ворчливый голос Маршалла. — Я привез тебе кое-что пожевать, чтобы ты до завтра не умерла с голоду.
— Ой, спасибо! — растерялась Келси. — Давай подымайся. — Времени одеваться не было, и она лишь потуже запахнула халат, ненадежнее затянула пояс и засунула ноги в белые пушистые шлепанцы. Она торопливо расчесывала щеткой влажные волосы, когда в дверь нетерпеливо постучали. — Секундочку!
— Какое у тебя смешное выражение, — лениво произнес он, когда она открыла дверь, и окинул внимательным взглядом ее раскрасневшееся лицо и длинные голые ноги. — Тебя будет приятно будить по утрам, — бросил он через плечо, не спеша прошел в крохотный закуток, служивший ей кухней, и стал распаковывать принесенную с собой коробку с продуктами. Она почувствовала, как щеки будто обдало огнем, но решила, что лучше сменить тему. Ей было неловко, а мысль о том, что под халатом у нее ничего нет, просто не давала ей покоя. — Пойду-ка я чего-нибудь куплю. Какую кухню предпочитаешь? Китайскую, индийскую?..