.
Опасаясь, как бы она не порезалась острым обломком, Бэрби осторожно взял из рук Април ножку бокала. Девушка ничего не заметила.
— Так продолжалось всю ночь, — прошептала она. — Отец заставлял нас стоять на коленях и молиться. Он ходил по комнате, плакал и проклинал нас с матерью. Он поднимал ее за волосы с пола, когда она умоляла его не трогать меня, и швырял о стены. Он кричал, что она, дескать, не должна пригревать на своей груди ведьму. А потом он вырывал меня из ее рук и снова и снова порол, пока чуть не забил до смерти. И все это время он читал из Библии:
«Ворожеи не оставляй в живых»
Она замолчала, невидящими глазами глядя на его руки. Бэрби тоже посмотрел и увидел алую каплю крови там, где острое стекло незаметно для него распороло кожу. Он вытер кровь носовым платком, аккуратно положил осколок в пепельницу и закурил новую сигарету.
— Отец бы убил меня, — хрипло продолжала девушка, — но в последний момент мать набросилась на него… Она ударила его стулом по голове, но он только пошатнулся и, бросив меня на пол, шагнул к двери, где стояло ружье. Я поняла: сейчас он убьет нас обеих, и прокричала заклинание, чтобы он остановился.
Ее голос прервался.
— Заклинание сработало. Он рухнул на пол, так и не дотянувшись до ружья. Потом доктор сказал, что у него произошло кровоизлияние в мозг. Я слышала, как врачи говорил отцу, что он должен держать себя в руках. Но, видимо, это оказалось ему не под силу. Выйдя из больницы, он узнал, что мы с матерью уехали в Калифорнию, и в тот же день умер.
Не без удивления Бэрби заметил официанта, который молча убрал с пола осколки разбитого бокала и принес два новых дайкири. Интересно, — словно о ком-то другом, подумал Бэрби, во что ему обойдется сегодняшний ужин?
— Я так никогда и не узнала, что думала обо всем этом моя мать, — Април Белл ответила на вопрос, который Бэрби не решался задать. — Она любила меня. Мне кажется, она могла бы мне простить все, что угодно. Потом, когда мы благополучно оставили Кларендон, она взяла с меня обещание не колдовать. И я не составила ни одного заклинания… пока она была жива.
Април залпом осушила свой бокал. Ее руки уже не дрожали.
— Мама у меня было, что надо… Она бы тебе понравилась. Она сделала для меня все, что только могла. Ну, а то, что она не слишком доверяла мужчинам — тут я не могу ее винить. Шли годы, и мне казалось, она забыла о случившемся в Кларендоне. Я знаю, что она хотела обо всем забыть. Она никогда не заговаривала о возвращении, даже чтобы повидать своих старых друзей. И все-таки она наверняка огорчилась бы, узнав, кто я на самом деле.