Будда всматривался в лицо Беллза, ища ответы на свои собственные вопросы, но по лицу Беллза ничего нельзя было прочесть. Нужно просто ждать, пока старый дряхлый лифт поднимет их наверх. Казалось, этому не будет конца. Когда лифт наконец со стуком остановился, Лоррейн крепко вцепилась в руку Гиббонса. Он забыл о зубной боли, его сердце колотилось о кирпичную стену у него в груди.
В комнате было темно. Живчик так резко поднял затвор лифта, что он ударился о крышу и наполовину сорвался вниз.
— Джина!
Стенли вышел из лифта и нащупал выключатель. На потолке замигали лампы дневного освещения, и внезапно стала видна вся комната: кухня, диваны, клеенка, расстеленная на полу. Но где Тоцци и Джина? Гиббонс впился глазами в лицо Беллза, готовый проследить за его взглядом. Но Беллз смотрел на Будду.
Гориллы заломили Беллзу руки за спину и вытолкнули из лифта. Стенли поднял пистолет и показал, чтобы Гиббонс и Лоррейн тоже выходили. Будда вышел последним. Маленький император.
Гиббонс почувствовал, как Лоррейн снова вцепилась ему в руку, впившись ногтями в костяшки пальцев. Уставившись на что-то у стены, она еле сдерживалась, чтобы не закричать. Гиббонс проследил за ее взглядом и увидел покрашенную старой краской батарею под закрытым окном. Затем он заметил на полу рядом с батареей два блестящих предмета — короткую цепь, продетую под трубу и закрытую на висячий замок, и черную лаковую туфлю с бархатным бантиком спереди. Женскую.
— О Господи! — С исказившимся лицом Живчик бросился на Беллза. — Ты, сукин сын!
Один из горилл загородил ему дорогу, и Живчик в буквальном смысле слова отлетел от него. И прежде чем он успел предпринять вторую попытку, горилла надвинулся на него и заставил отказаться от этого намерения.
— Что ты сделал с моей сестрой? — завопил Живчик из-за плеча громилы.
— И с моим двоюродным братом? — добавила Лоррейн.
Беллз долго смотрел на батарею, затем обежал взглядом весь чердак. Пожал плечами:
— Не понимаю. — Он пытался сохранить хладнокровие, но Гиббонс видел, что на его виске проступила голубая жилка.
Будда подошел к Беллзу и уставился ему в лицо.
— Ну, давай рассказывай, Беллз.
Беллз снова опустил свои ящеричьи веки. Он был взбешен, но старался это скрыть.
— Говори, — проворчал Будда. — Расскажи мне все.
— Например? — спросил Беллз с вызывающим видом.
— Например, о фальшивых деньгах, которые ты пытался всучить мне сегодня утром. — Будда напоминал шип — короткий, твердый и острый.
Беллз секунду смотрел на него, затем перевел взгляд на Гиббонса и кивком показал на него.
— Не при нем. — Он мотнул головой в сторону выгороженной комнатки в дальнем углу чердака. — В туалете.