— Что такое, Майки? Ты чем-то огорчен? Не беспокойся, царапины быстро заживают.
Тоцци пожал плечами.
— Руки твои, Беллз. — Проклятый живодер.
Беллз повернулся к Слиповицу:
— С сегодняшнего дня, Рэнди, ты будешь приходить сюда каждое утро раньшетвоих помощников, приведешь здесь все в порядок, чтобы ты и сам гордился мастерской. Носил бы лучший комбинезон и так далее. Я хочу, чтобы мастерская заработала на полную катушку.
Несчастный котенок надрывался от крика. Шина почти накрыла его. Беллз осторожно переместил руку, чтобы удерживать его за шею, когда колесо уже совсем прижало котенка к полу. Тоцци заставил себя остаться на месте.
Рэнди снова попытался дотянуться до котенка, но Стенли помешал ему.
— Хорошо, Беллз, хорошо. Как скажешь. Все, что хочешь. Буду носить комбинезон. Все, что хочешь.
— Смотри не обмани, Рэнди.
Котенок верещал во всю глотку.
Тоцци очень хотелось спасти несчастное животное, но не жертвовать же прикрытием ради кошки. Майк Санторо не осмелился бы перечить Беллзу, во всяком случае не теперь, когда им светит большая ссуда.
Слиповиц был на грани истерики.
— Клянусь, Беллз! Все, что хочешь.
— Правда?
— Правда! Клянусь! Обещаю!
— Отлично.
Беллз выдернул котенка за секунду до того, как колесо вдавило бы его в пол. Колесо еще несколько раз повернулось, затем застыло, коснувшись земли. Он держал котенка за шкирку, но, вместо того чтобы отпустить его, снова уложил на руку, поглаживая, успокаивая, почесывая его голову окровавленной рукой до тех пор, пока котенок наконец не успокоился, устроился у него на руках, запрокинул голову и замурлыкал, совсем как раньше. Спустя какое-то время он уже снова впал в коматозное состояние, вытянулся и обмяк.
Черный парень с Гаити уронил свою чашку, и кофе расплескался по черному от сажи полу. Они с другом молча наблюдали за происходящим от дверей, отделявших контору от гаража.
— Моп Dieu[3], -выдохнул он, уставившись огромными глазами с желтоватыми белками на спящего котенка.
— Ты видел? — прошептал Живчик Тоцци.
— Видел.
— Моп Dieu! Mon Dieu!
Покачивая котенка, Беллз громко рассмеялся. Он широко раскрыл глаза и уставился на парня с Гаити.
— Это вуду, крошка.
Челюсть Живчика отвисла. Он выглядел так же, как парень с Гаити.
— В чем дело. Майки? Ты все еще выглядишь огорченным.
— Я ничем не огорчен, Беллз. Я сказал уже.
— О да, точно. Ты говорил мне. — Беллз продолжал смеяться.
Тоцци молча смотрел на него. Этот сукин сын не просто урод, он урод в квадрате.