— Беллз, ты не слушаешь меня. Я хочу тебе помочь.
Беллз замедлил шаги. Он так смеялся, что на глазах у него выступили слезы.
— Помочь мне? Как ты собираешься мне помочь? Ты — поганый стукач, Майки. Ты не помочь мне хочешь, ты хочешь меня заложить.
Стукач.Это слово застряло в голове Майка, как кинжал в стволе дерева. Значит, Беллз знает.
— О чем ты говоришь, Беллз? Почему «стукач»?
Беллз уже не мог контролировать себя. Он смеялся, будто надышался веселящего газа.
— Ты стукач, малыш Майки, вонючий поганый стукач. Помнишь того старикана, которого я подстрелил в универмаге? С раздутым лицом? Ты разговаривал с ним у кондитерского магазина в Байонне сегодня утром. Ты еще сказал мне, что ему нужен зубной врач, или что-то в этом роде. Ну, так я видел его по телевизору, Майки. Он работает в ФБР, дружище.
Работалв ФБР, подумал Тоцци.
— Ты работаешь на ФБР, малыш Майки. Это нехорошо. — Беллз уже не смеялся.
Внутри у Тоцци все сжалось. Он не решился отрицать. Это могло бы привести Беллза в неистовство. Но если он признает, что Беллз прав, тот его наверняка пристрелит.
— Это правда? — Джина пристально смотрела на него.
— Что?
— Что ты работаешь на правительство? Значит, ты хотел навлечь неприятности на моего брата?
— Нет.
— Врешь.
— Джина, это правда. Я ни на кого не стучал.
Беллз снова начал заводиться, слыша, как они препираются, но Тоцци тоже разозлился. Он не любил оправдываться, защищаться. Даже если ты говоришь правду, впечатление такое, что ты врешь. Ей надо было дать прямой ответ, и лучше всего все отрицать.
Она отпустила его руку и попыталась вырваться, забыв, что они прикованы друг к другу.
— Ты настоящий поганец, знаешь ты это? Ты заговорил мне зубы, вешал мне лапшу на уши, что я тебе нравлюсь, а на самом деле тебе нужна была только информация о моем брате. Ты тогда пришел ко мне, только чтобы вынюхать что-нибудь о нем. На меня тебе наплевать. Я не могу в это поверить. — Ее глаза сверкали от злости.
Пот градом катился по спине Тоцци. О, черт...
Беллз перестал смеяться. Его рот превратился в прямую линию, глаза стали пустыми и безжизненными. Тоцци чувствовал, как в нем закипает ярость.
— Ты спал с ней?
— Беллз, послушай...
Беллз перевел взгляд на Джину:
— Ты спала с этим парнем?
Она отвернулась и ничего не ответила.
Беллз кивал. Его лицо потемнело.
— Отлично. Ты спишь с этим стукачом, а он хочет заложить меня. Отлично, Джина. Мне нравится.
— Это было только один раз, — раздраженно сказала она.
Но Беллз не слушал. Он говорил сам с собой, громко цедя слова:
— Меня показывают по телевизору, миллион копов охотятся за мной, а ты ложишься в постель с этим парнем. Чудесно.