Большеротый окунь выдохнул смешок:
— Невинная женщина... Мне это нравится.
— Заткнись! — выкрикнул Живчик.
Лоррейн вскинула брови. Она была в недоумении.
Голос Гиббонса прозвучал из тени как глас судьбы:
— Среди этих людей не бывает невинных.
Живчик надувал губы и бросал сердитые взгляды в ветровое стекло.
Лоррейн взглянула на Стенли:
— Сестра Живчика что-нибудь натворила? Почему ты так сказал?
Громила ухмыльнулся.
— Вот что я вам скажу. Беллз свихнулся на верности. Для него это самое главное на свете. Он верен своим, что бы там ни было.
— Каким своим? — спросил Гиббонс.
Стенли снова ухмыльнулся. Он не собирался называть имен.
— Беллз ждет такой же верности от тех, с кем имеет дело. Понимаете?
Лоррейн нахмурилась:
— Нет. Боюсь, не понимаю.
Стенли вздохнул и закатил глаза.
— Послушайте. Сколько я знаю Беллза, он всегда говорит мне одно и то же: «Доверие, Стенли, доверие. Это самое важное на свете. Если люди не могут доверять друг другу, они как животные. Это то, что делает человека человеком». Я слышал это от него миллион раз. И он считает, что, если он кому-то доверяет, а этот человек его накалывает, он заслуживает самого плохого. «Нет ничего хуже предателя, — так он говорит. — Ничего».
— Какое это имеет отношение к моей сестре? — прорычал Живчик.
— Заткнись и следи за дорогой.
Брови Лоррейн все еще были подняты.
— Ты хочешь сказать, что он даже с женщиной расправится если решит, что она его предала?
Стенли пожал плечами и посмотрел на нее пустым взглядом но тут вмешался Живчик:
— Его жена поплатилась...
— Заткнись! — взорвался Стенли. Он гневно уставился на Живчика, затем на Гиббонса, который молча слушал, как сова в темноте.
По спине Лоррейн пробежал холодок. Она все еще была в замешательстве, а теперь еще и испугалась, так как почувствовала, что между Стенли и Гиббонсом существует какая-то связь, исключающая ее. Ее пугало молчание Гиббонса. Из слов Стенли выходило, что наказать неверную женщину — естественно. Это делается автоматически и обжалованию не подлежит. Означает ли молчание Гиббонса невысказанное согласие с этим мужским кодексом справедливости? Может, он считает, что она заслуживает того же за то, что не была хорошей женой, не плакала и не выла на луну, горюя по нему?
Но это же смешно. Гиббонс был без сознания, а когда пришел в себя, не сразу сориентировался. Как он может знать, что она делала, как реагировала на то, что в него стреляли? Мысли читать он не умеет, что она чувствовала, не знает.
Но все-таки она чувствовала себя виноватой, понимала, что сделала что-то в корне неправильное. Совершила преступление против мужчины.