От шума, гвалта и, главное, притока свежего воздуха некоторые понемногу стали приходить в себя. Открывая глаза, они осматривались с тревогой, и в глазах их понемногу начинал загораться ужас, когда они узнавали Тарана — вождь стоял в нескольких шагах от них.
Жрецы заметили, что люди приходят в себя. Они медленно расступились, образуя свободный проход к дубу. Воины без слов поняли их движение, и несколько самых нетерпеливых устремились к дереву.
— Таран! Таран! Тебе! — кричали они.
Пленники поняли все, только когда жадные руки вцепились в них. Они забились, безуспешно пытаясь вырваться. Кто-то невнятно забормотал на своем языке, но их, сопротивляющихся, волоком подтащили к вождю и бросили к его ногам.
— Тебе, Таран!
Жрецы и воины разом пришли в движение — одни устремились в чащу за хворостом, другие — к дубу. Не прошло и нескольких мгновений, как был разложен большой костер, а вокруг него — десяток меньших.
На глазах замерших пленников и нетерпеливо переступающих на месте воинов Таран вышел вперед и вскинул руку с посохом-копьем.
— Великий отец, дай мне силы! — громогласно воскликнул он, подняв глаза к веткам дуба, и тут же стремительно ткнул копьем в краду.
Воины разразились удивленными криками — из того места, куда врезалось копье, пошел дымок, а вскоре и язычки пламени. Жрецы расступились, и даже сам Таран, казалось, был поражен своей удачей.
— Духи даровали нам милость! — воскликнул он. Воины снова заголосили и как одержимые ринулись на пленников. Те пытались сопротивляться, но это только раззадорило их убийц. Связанных людей одного за другим подтаскивали к костру и одним движением перерезали горло. Снующие вокруг жрецы всякий раз успевали подбежать и подставить под льющуюся кровь деревянную миску. Собрав дымящуюся, едко пахнущую влагу, они спешили к дубу — омочить кровью корни дерева. Воины тоже не отставали — позволив жрецам собрать кровь, они жадно выпивали остатки, после чего принимались за разделку тел, готовя обычный пир победителей.
Не прошло и нескольких минут, как все пленники были убиты. Только двое избежали ужасной участи стать пищей воинам — одного, самого первого, убил Таран: насадив на копье, он с размаху бросил человека в огонь, а второго жрецы подвесили к веткам дуба.
На траве валялись отрубленные части тел и внутренности, в воздухе плавал запах паленого и жареного мяса, и воины предвкушали трапезу, когда издалека донесся тревожный крик.
Таран первый насторожился, прислушиваясь. Взглянув на своего вождя, воины потянулись к оружию.
На первый взгляд казалось, что в чаще Диких Лесов кричит птица, но Таран, прислушиваясь к ее воплям, вдруг взревел как бык и пристукнул копьем по земле.