Перун и Таран двигались вместе, держась чуть в стороне, чтобы не являться на глаза врагу раньше времени и дать ему обнаружить себя. С первого же взгляда оба догадались, что белая лошадь несет на себе беглеца, и приказали воинам ринуться в погоню, а сами по-прежнему не торопились. Их враг был слишком силен и опасен, надо дать ему возможность увязнуть в бою с остальными, чтобы нанести удар наверняка. Именно поэтому Перун и Таран появились на поляне подле дуба уже после того, как основные силы промчались мимо, преследуя всадницу. Ящер опустил голову к земле и, раздувая ноздри, держал след. Десятки бегущих уже затоптали все вокруг, но для зверя с его нюхом это не было помехой. Памятуя, что пособник Перуна пеший и может отстать, Ящер все время двигался ровной рысью, но на поляне неожиданно сбавил ход и пошел шагом.
— Ты чего это? — Перун толкнул его в бок. — Случилось что?
С шумом дыша через нос так, что летели в стороны травинки и пепел костров, Ящер приблизился к дубу и стал тщательно обнюхивать землю. Погоня не пробегала здесь — даже в азарте люди не могли себе позволить подойти ближе положенного к священному дереву. Изучив землю под ним, Ящер вскинул голову, не забывая, что все еще сохраняет обличье коня.
— Они здесь были, — откликнулся он так тихо, что его расслышал только Перун.
— И что дальше? — огрызнулся Сварожич.
— Велес спешился.
— И что?.. Что? — Перун наклонился вперед, заглядывая в глаза бурого коня, которые начали понемногу наливаться кровавым светом. — Значит, там, впереди, обман? Приманка?
— Да. Он где-то здесь!
Таран со стороны, благоговейно затаив дыхание, наблюдал за действиями бога. Он разгадал тайну беглеца! От него ничего не укроется! Он действительно бог!
Велес в дупле застыл, боясь вздохнуть, и только ругал себя последними словами, изнывая от досады и злости на самого себя. Он многое повидал в жизни — сражался, побеждал и проигрывал бои, хитрил и изворачивался, порой совершал подлости, но еще никогда не прятался, не таился от врага. То, что должно было с ним случиться, казалось достойной наградой за трусость.
Оглядевшись, Перун остановил пристальный взор на дубе. С высокой спины Ящера дупла было не разглядеть, и он подъехал ближе, заглядывая под крону. Он не сдержал радостного вскрика, увидев отверстие. Правда, рассмотреть, есть ли кто внутри, было трудно, и он решил спешиться.