– Ни за что.
Она поднялась, подошла к плите – посмотреть на чудо, издающее такие запахи. Оно было золотистого цвета, покрыто, словно росой, крупинками различных приправ и находилось в коричневом кольце картофеля и моркови.
– По рецепту Брианны, – гордо сказал Мерфи. – Она заставила меня с год назад развести целый сад из трав, которые служат приправами.
Некая мысль мелькнула в голове у Шаннон, и она неожиданно спросила:
– А вы не очень расстроились, когда Грей случайно появился здесь и женился на Брианне?
Вопрос, было видно, не столько смутил, сколько удивил его. Выкладывая цыпленка со сковороды на блюдо, он серьезно ответил:
– Она никогда не была предназначена для меня, так же как и я для нее. Мы, как бы сказать, одна семья. Том заменил мне отца, когда мой умер. Бри и Мегги для меня словно родные сестры. – Он вырезал небольшой кусок мяса с грудки цыпленка, посыпал еще какой-то приправой и потом добавил: – К вам это не относится, Шаннон. Братских чувств я к вам не питаю и за сестру не держу. Я слишком долго ждал вас.
Встревоженная серьезностью его тона, она попыталась отойти от плиты, но он преградил ей путь. Однако лишь для того, чтобы поднести отрезанный кусок мяса к ее губам. Молча, ничего больше не говоря.
Она вынуждена была взять его в рот, тем более что большим пальцем руки он подталкивал его и как бы гладил ее нижнюю губу.
Ей стало трудно дышать, и не только из-за того, что пришлось разжевать и проглотить этот вкуснейший кусочек. Другой рукой он провел по ее волосам, заставил взглянуть ему прямо в глаза.
– А теперь что вы делаете, Мерфи?
– Что? – Он наклонился и чуть коснулся ее губ. – Теперь я ухаживаю за вами. За тобой.
«Ухаживает»? Он бы еще сказал «приударяет», «ухлестывает»!.. Какое дурацкое слово, ничего общего не имеющее ни с ней, ни со стилем ее жизни.
Но как легко оно срывается, и кажется, уже не в первый раз, с его языка. Надо как можно быстрее дать отпор. Объяснить, что его поведение абсурдно. Нелепо.
– Это глупо! – вырвалось у нее.
– Почему?
Простой вопрос, но как на него убедительно ответить?
– Потому что… – Она попятилась, невольно выставив вперед руку с бокалом, создавая иллюзию защиты. – Вы меня почти не знаете.
– Я знаю вас. – В голосе у него не было обиды, лишь легкое удивление. – Я узнал вас сразу, как только увидел.
– Оставьте ваши кельтские штучки, Мерфи! Эти сверхъестественные истории с переселением душ со мной не пройдут. – Она подошла к столу, со стуком поставила бокал с вином. – Черт возьми, я американка. У нас в Нью-Йорке не принят такой способ ухаживания, как вы это называете.