– Каждую ночь?
– Нет, пять ночей в неделю. Если я буду играть каждую ночь, то все кишки из себя выдую.
– А как насчет вторника?
– Вторник у меня выходной. Понедельник и вторник. – В глазах мужчины появилась тревога. – А в чем, собственно, дело?
– В прошлый вторник вечером Марианна Хоули была убита. У вас есть алиби на этот день? Примерно с девяти вечера до полуночи.
– О, черт! Убита… Господи, твою мать! – Он вскочил и стал мерить комнату шагами, лавируя между разбросанными на полу вещами. – Ах ты, какая жалость! Она была такой милой!
– А вы хотели, чтобы она была… вашей милой? Вашей единственной любовью?
Донни Рэй перестал метаться по комнате и удивленно посмотрел на Еву. Она отметила, что он не выглядел ни испуганным, ни разозленным. Он явно сострадал.
– Послушайте, я видел ее всего один раз. Мы немного выпили, немного поговорили… Я пытался уговорить ее развлечься, но она была не в настроении. Эта девушка понравилась мне. Она и не могла не понравиться. – Он поднес пальцы к глазам, потом пригладил ладонями волосы. – Черт, это же было полгода назад, может, даже больше. С тех пор я ее не видел. Что с ней произошло?
– Вечер вторника, Донни Рэй, – напомнила Ева. – Что вы делали в тот день?
– Вторник… – Он потер лицо руками. – Не знаю. Черт, да разве запомнишь?! Наверное, зашел в пару клубов, пошатался по городу… Подождите, дайте подумать.
Донни Рэй закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул.
– Так, во вторник я был у «Сумасшедшего Чарли», слушал выступление новой группы.
– Вы ходили туда один или с кем-нибудь?
– Мы начали вечер целой компанией, но я не знаю, многие ли из нас добрались в итоге до «Сумасшедшего Чарли». Я к тому времени уже прилично набрался.
– Скажите мне, Донни Рэй, для чего вы купили косметический набор «Природное совершенство»? Вы не похожи на мужчин, которые красятся.
– Что? – Он озадаченно посмотрел на Еву и плюхнулся в кресло. – Что это за хреновина такая – «Природное совершенство»?
– Вы должны знать. Ведь вы потратили на него целых две тысячи долларов! Это косметика, Донни Рэй, средства ухода за телом.
– Косметика… – Он ерошил свои сальные волосы до тех пор, пока они у него окончательно не встали дыбом. – Ах да, черт! Ну, конечно! Две недели назад был день рождения матери. Я купил эту лабуду ей в подарок.
– Не слишком ли много вы потратили на подарок для мамы? – с явным сомнением в голосе спросила Ева и демонстративно обвела взглядом убогую, загаженную комнату.
– Для моей мамы – нет. Она у меня самая лучшая. Мой старик бросил нас, когда я был еще совсем маленьким, и мать работала, как ломовая лошадь, – чтобы у меня была крыша над головой, чтобы платить за мои занятия музыкой… – Он мотнул головой в сторону саксофона. – Я зарабатываю хорошие бабки, играя на этой штуковине. Чертовски хорошие. И теперь я откладываю на то, чтобы у нее была приличная крыша над головой. Она живет в Коннектикуте. Задрипанный дом в задрипанном районе… А что касается этого… – Он обвел рукой убогую, захламленную комнату. – Так для меня это не имеет никакого значения. Я прихожу сюда только для того, чтобы поспать.