— Но это ведь тоже не было свиданием. — Она выскользнула из его объятий и начала надевать блузку. — Это был восхитительный секс.
— Прости, но мы вместе ели и пили, разговаривали обо всем на свете, а потом уже занялись любовью. А это, по моим понятиям, и есть настоящее свидание.
Она почувствовала, что ее губы раздвигаются в улыбке.
— Ты опять переиграл меня. Я вернусь около восьми вечера.
— Прекрасно. Так ты хочешь, чтобы я вставил в рамку акварель, которую ты выбрала?
Ее лицо расплылось в улыбке.
— Так она моя?
— Я готов поменять ее на другую картину.
Она надела туфли.
— Ты уже написал два моих портрета.
— Когда я умру, эту серию назовут «Период Друсиллы».
— Если ты этого хочешь в качестве вознаграждения, я согласна позировать тебе.
— В воскресенье.
— Хорошо. Что мне надеть?
— Ты будешь с ног до головы усыпана розовыми лепестками.
— Сет, мне очень нравятся твои работы, но обнаженной ты меня рисовать не будешь.
— Я же хочу писать тебя обнаженной не для того, чтобы потом затащить в постель — ты ведь там уже побывала. И вообще, запомни, что я не использую искусство в подобных целях. Ты у меня так и стояла перед глазами в этих розовых лепестках в первый же раз, как я тебя встретил. Когда мы закончим картину, ты сама решишь, что мы будем делать с ней дальше.
Лепестки роз. Она в раздумье склонила голову набок.
— Я закажу побольше.
Весело насвистывая, Сет вошел на территорию верфи. Он нес под мышкой коробку с пончиками. Камерон был уже на месте и заворачивал шурупы в корпус лодки.
— Какая красавица! — Сет подошел к ялу. — Извини, в последние дни я тебе совсем не помогал.
— Ничего, мы управились. — Язвительности в его тоне не было, но и доброты тоже.
— А где все остальные?
— Филлип, как всегда, наверху. А Этан с Обри проверяют крабьи ловушки. Кевин придет сегодня после школы. Через пару недель занятия заканчиваются, и тогда он сможет проводить здесь больше времени.
— Занятия заканчиваются уже через две недели? А какое же сегодня число?
— Ты бы лучше помнил числа, если бы чаще бывал дома.
— Я был очень занят.
— Да-да, конечно. — Камерон ввернул еще один шуруп. — Ты приходишь и уходишь, когда тебе заблагорассудится.
— А тебе-то что?
— Мне-то что? — Камерон отложил электроотвертку в сторону и спрыгнул на пол. — Анна изводится, потому что тебе и в голову не приходит сообщить, что с тобой происходит. Ты не имеешь права так обращаться с нами.
Они стояли лицом к лицу, буравя друг друга взглядами, как боксеры, которым наплевать на то, что уже прозвенел гонг.
— А ну, прекратите, прекратите сейчас же! — Филлип растащил их в стороны. — Если вы хотите подраться, выйдите на улицу.