Лена подбежала к нам, на ходу вытираясь.
— Игорь? — насупилась Катя.
Слезы катились по щекам Вероники, словно где-то сломался кран. Она не моргала, не размазывала их рукой по лицу, она не обращала на них внимания, словно слезы были сами по себе, а Вероника — сама по себе.
— Вот сволочь, — сказала я.
Вероника кивнула.
— Подонок, — прокомментировала Катя. — Что произошло?
— Он не ночевал дома. Я сказала, что ухожу. — Вероника говорила не свойственным ей высоким голосом. — Он полез драться.
Нашему возмущению не было предела.
— Я сняла побои. — Вероника начала громко всхлипывать. — Больше ему это не пройдет!
— Ты упечешь его в тюрьму? — не поверила Лена.
— Мне все равно! Хоть в тюрьму, хоть куда! — Она плакала в голос, и мы были целиком на ее стороне. — Я ненавижу его!
Я не знала, что сказать Веронике. Но в эту минуту мы ненавидели Игоря так же сильно, как и она сама.
— Он повалил меня на кровать. — Голос ее сорвался, она не плакала даже, она поскуливала, как новорожденный щенок. — Я не могла кричать, чтобы не напугать детей, и он изнасиловал меня…
Я гладила Вероникину руку и как заклинание твердила:
— Свинья… какая же он свинья…
Вероника перестала плакать и снова надела очки. Потом сняла.
Внешне Игорь представлял собой дружеский шарж на Шварценеггера. Но Вероника считала его неотразимым красавцем. Это была любовь.
— А где ты сняла побои? — спросила Катя.
— Я поехала в травмпункт. Я скажу ему, что, если он не уйдет, я подам на него в суд. У меня есть справка — Вероника расстегнула манжет рубашки и подтянула рукав. — Вот еще и на ногах тоже.
Мы с ужасом рассматривали ссадины на ее теле.
Зазвонил интерком. Я взяла трубку. Домработница сообщила, что к Веронике приехал муж.
— Ты ему сказала, где ты? — удивилась я. Она покачала головой.
— Сегодня же среда. Догадался.
— Пойдешь к нему? — спросила Катя.
— Он все равно не уйдет, лучше пойти. — Вероника надела очки и пошла к выходу.
— Ты зови, если что… — попросила Лена.
— Хочешь, мы с тобой пойдем? — предложила я.
— Нет. Спасибо, девочки.
Я пошла в парилку, а Лена с Катей остались обсуждать Игоря.
Вероника вернулась довольно быстро. С умиротворенным, довольным лицом. Пусть вчера ночью Игорь избил ее и изнасиловал, теперь он примчался, поплакал, постоял на коленях — и равновесие восстановилось. Вероника была удовлетворена. Но требовала большего — из принципа. Сегодня он должен собрать вещи. Или завтра она идет в суд.
— Через два дня у Никиты день рождения, — сокрушалась Вероника, — хороший подарок он приготовил сыну!
Мы заставили ее раздеться и попариться. О массаже речь не шла — слишком много больных мест было у нее на теле. Галя размяла ей ступни, положила на лицо горячий компресс.