Заглянула секретарша. Испуганно пролепетала что-то вроде: «У вас все хорошо?» Я жестом велела ей уйти.
У меня все очень, очень плохо.
Вадим сказал то же самое:
— Пугает, гнида.
— Позвони в милицию! Могут они что-нибудь сделать? Где-то же он ходит? Ест? Живет?
Вадим позвонил. Они поклялись разослать ориентировки по всем вокзалам и аэропортам. Обещали, что мышь не проскочит. Я вспомнила тазик, в который, наверное, до сих пор монотонно капает вода с потолка.
— Ты думаешь, мне ничего не угрожает? — спросила я Вадима.
— Думаю, нет. Но хочешь — пришлю тебе охрану?
Я вздохнула.
— Вообще-то у меня уже есть. Девушка. Только без пистолета.
— Девушка? — Вадим хмыкнул. — Купи ей «осу». С нескольких метров прошибает насквозь. Только разрешение нужно, как на газовое.
— У нее есть.
Я держала в руках договоры со складами. Захотелось стать Скарлетт О'Хара и иметь историческое право подумать об этом завтра.
Я вышла на улицу, чувствуя себя боксерской грушей.
Я затягивалась настоящим голландским гашишем на заднем сиденье своего автомобиля, а Александра вела себя так, словно я ела антоновские яблоки.
— Куда поедем? — бодро спросила она.
— В «Галерею». Угол Страстного и Трубной.
Мне надо было оказаться среди людей, чьи дома не заложены в банк и чьих водителей хотят убить разве что они сами.
Первой, кого я увидела, была Лена. Москва — огромный город, но все в нем движутся по одному и тому же порочному кругу.
— Мой улетел в командировку, — шептала она так, чтобы слышали все окружающие, — и мы гуляем!
— Твой? — недоуменно переспросила я. Оказывается, они жили вместе. После того как она бросила его, он бросил свою жену. Я много пропустила, пока была в больнице.
Предложила ей покурить. Мы сделали по затяжке в моей машине. Александра тактично вышла.
— А кто это? — спросила Лена
— Моя водительница, — ответила я.
— Клево.
За столом нас ждали Катя, Олеся и Кира с сиреневым пуделем. Сиреневым, потому что Кира хотела надеть сиреневое платье. Но оно оказалось в химчистке.
— Очень часто их перекрашивать вредно, — объяснила Кира свой не гармонирующий с Блонди наряд.
Мы с Леной бурно выражали сожаление по этому поводу. Даже тогда, когда разговор перешел на другую тему.
— Вы что, накурились? — спросила Катя.
Мы втроем зашли в туалет и, обильно опрыскивая воздух сразу из трех флаконов духов, сделали еще по затяжке.
Вниманием Киры целиком завладела Олеся.
— Мой гинеколог мне говорит: «Давай я тебе зашью, будешь как девочка». Я, конечно, все зашивать не стала.
— Конечно, — перебила Лена, улыбаясь во весь рот, — ты же не дура.
— Да, но немного зашила. Чувствовала себя, не поверите, школьницей! А мой, сволочь, пришел домой поздно. Я-то ему ничего не говорила, сделаю, думаю, сюрприз. Для новизны ощущений. А он — пьяный! Мы с ним, значит, в кровать, и он знаете что? — Она трагически замолчала.