Меника внимательно посмотрела на Алексу, но не заметив на ее лице никакого неудовольствия или удивления, а лишь живое любопытство, продолжала тихим голосом:
— Он, как и большинство мужчин, очень любил женщин. Всех, кроме своей жены.
Говоря на своем языке, Меника чувствовала себя значительно свободнее и раскрепощеннее. Вдруг она быстро прошептала:
— Пожалуйста, с этого момента ведите себя как можно тише. Здесь поблизости много охранников.
Ступая босыми ногами по мокрой от росы траве, Алекса чувствовала, как ее захлестывает волна радости от ощущения свободы. Ей хотелось громко смеяться. Следуя за Меникой, Алекса осторожно продвигалась вдоль высокой изгороди, которая закрывала от них луну. Дорожка так заросла травой, что больше напоминала узенькую тропинку. Где-то поблизости глухо ухал филин, а воздух был наполнен ароматом цветов. Кто-то мог назвать такую ночь романтической, но не Алекса. Для нее это было просто еще одним подтверждением красоты природы. И теперь, почувствовав близость океана, она представляла себе, как прохладная вода поддерживает ее тело… как она лежит на спине, качаясь на волнах, а луна освещает ее лицо мягким светом.
— Уханье филина считается дурным предзнаменованием! — Меника явно нервничала.
— Глупости! — Алекса сказала это так же бодро и решительно, как могла говорить только Хэриет. — Совы бодрствуют только ночью. Тебя же не беспокоит щебетание птиц днем? В ночи нет ничего пугающего или таинственного, это просто время, когда солнце освещает другую сторону планеты… когда солнце отдыхает, — быстро поправила себя Алекса, заметив удивленный взгляд Меники.
— Я раньше не задумывалась об этом… — ответила горничная с ноткой удивления в голосе. — Вот мы и пришли. Это естественный бассейн, его создало море. Прежний губернатор, о котором я вам рассказывала, приказал вырубить в скалах ступеньки. Видите? С этой стороны… Я слышала, что бассейн довольно глубокий.
— Как здесь красиво! Особенно при лунном свете. Ты не хочешь присоединиться? Я могу научить тебя плавать, если ты мне доверяешь, конечно.
— Нет… нет! — Меника инстинктивно отступила назад. — Я не умею плавать, я не люблю воду, она пугает меня. Может быть, мы вернемся домой? Вода кажется такой черной там, где не освещена луной, и все время движется, как будто дышит…
— Ладно, как хочешь, а я пойду, вдруг это моя последняя возможность поплавать под открытым небом без этой ужасной одежды, которую теперь придется носить все время. Ох! Как я ненавижу эти тряпки и все, что они олицетворяют. Условности, лицемерие, обман!