— Ну еще бы! Разве могут столь знатные господа требовать другого от таких женщин, как мы! — проговорила Карменсита и раскатисто засмеялась.
— Конечно, твое общество господам не интересно, — оборвала ее Мануэла, а затем уже мягче добавила: — Сеньор, мы тронуты вашей добротой, но к кому из нас относится ваше приглашение?
— Сеньорита, кто же может устоять перед такими дивными, черными, как ночь, волосами? А мой друг считает, что скромность вашей подруги — лучшее украшение женщины.
Джинни, начиная злиться, подняла глаза и тут заметила, что женщины смотрят на нее весело, а мужчина — спокойно, но пытливо. Казалось, он хочет разглядеть, что скрывается под шалью, в которую закуталась Джинни.
— Не могу поощрить интерес вашего друга ко мне. Я замужняя женщина, сеньор, люблю мужа, — сказала Джинни на индейском диалекте местизо.
— Да, да, Джинни и ее муж, как голубки, вечно воркуют друг с другом.
В этот момент из храма выбежала Долорес и присоединилась к женщинам, с любопытством поглядывая на незнакомца.
— Пойдемте в лагерь. Мануэла, конечно, может остаться, если хочет. А вам, сеньор, пожелаю доброй ночи и удачи — но только в другом месте!
Джинни взяла Долорес под руку, и они двинулись вниз по холму. Мануэла последовала за ними.
— Мы ведь могли хоть немного задержаться, — проворчала она. — Мне уж больно хотелось взглянуть на друга этого сеньора.
— Ты куда лучше развлечешься сегодня ночью в лагере. Что до меня, то мне совсем не понравилось, как они глазели на нас в храме, когда шла месса.
Джинни не принимала участия в оживленной болтовне подруг. В незнакомцах она чувствовала нечто зловещее, неопределимое, а потому еще более угрожающее. И отчего они выбрали именно ее? Только когда они добрались до лагеря и увидели его костры, похожие в темноте на светлячков, ей удалось наконец избавиться от неприятных ощущений. В лагере она будет в полной безопасности и может вволю повеселиться.
Праздник устроили великолепный: все ели мясо, обильно приправленное чили, и пили текилу, раздобытую в Пуэбле после ее падения. Когда полились звуки гитар и скрипок и начались танцы, Джинни веселилась вместе со всеми.
Джинни так полюбила мексиканские танцы, что отдавалась им всей душой, забывая обо всем на свете. Ритмичная музыка завораживала ее. В эту ночь, как и всегда, у нее не было недостатка в партнерах. Несмотря на ночную прохладу, ей стало жарко, и она сняла ребозо. Кружась в танце, Джинни и не думала о том, как она соблазнительна. Ее золотистые волосы развевались, юбки крутились вокруг стройных ног, обнажая тонкие щиколотки.