И тут вся эта туча комаров напала на него. Насекомые густо облепили тело, забираясь даже под рубаху в поисках свободного места, чтобы можно было воткнуть свой хоботок и вволю напиться кровушки. Фрол ничего не видел, потому что не мог открыть глаз, так как паразиты сразу же лезли на глазные яблоки. Нечем было дышать, ноздри были забиты шевелящейся массой. Даже рот нельзя было открыть, так как эти кровососы сразу лезли туда, и ему приходилось отплевываться. Ужас заполнил все его сознание, им овладела паника. Фрол замахал руками, давя комаров десятками, сотнями, но место погибших сразу же занимали их собратья.
— Пойдешь в ГПУ? — услышал он знакомый голос.
— Иди к черту! — крикнул он, отплевываясь.
— Что ж, — вздохнула девушка, — ты сам напросился.
В очередной раз смахнув с лица комаров, Фрол вдруг увидел ее стоящей в нескольких шагах от него. Доведенный до полубезумного состояния, он разыскал на земле обрез, передернул затвор и выстрелил в ненавистную фигуру…
Человек зашатался и рухнул на колени. Сразу вдруг ярко вспыхнул костер, который погас перед разговором с Дарьей.
— Фрол, за что? — услышал он голос Демида.
Ушаков упал лицом вниз. Бородин бросил обрез и подбежал к свояку. Опустившись на колени, он перевернул его на спину. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что Демид мертв: пуля попала прямо в сердце. И комары куда-то подевались…
Фрол поднял лицо к небу и завыл по-звериному, с надрывом.
— Будь ты проклята, ведьма!
Ответом ему был тихий смех, как ветер прошелестевший над ним…
Титу Фролову этой ночью снились кошмары. Во сне к нему приходили сотрудники ГПУ, чтобы арестовать. Он убегал, отстреливался, его настигали и, в конце концов, убивали. Он умирал долго и мучительно. Просыпался в холодном поту, но как только закрывал глаза, все повторялось заново.
В какой-то из моментов этого бесконечного кошмара ему вдруг привиделась Дарья Гришина. Девушка стояла перед ним и, молча, глядела на него. Ее появление напугало его больше, чем сон об аресте. Где-то в глубине души жил страх, что она все-таки выдаст его. Отсюда, наверное, и этот ночной кошмар.
— Чего тебе надобно от меня!
Ему показалось, что он крикнул, но на самом деле губы лишь беззвучно шевелились.
— Сознайся, дядя Тит, ить это ты пытался убить Ивана!
— Сгинь, нечистая сила! — отмахнулся он от нее.
— Сознайся, пока за тебя это не сделали другие.
— Кто?
— К примеру, дядя Фрол.
— Ты, видать, совсем ополоумела, девка! Фрол никогда не сдаст меня!
В ответ Дарья рассмеялась.
— Сам увидишь!
И пропала.
Тит проснулся. В окошко кто-то отчаянно барабанил, спущенный на ночь с цепи пес во дворе заливался отчаянным лаем.