— Шампанское, разумеется. Крепкие напитки старят, да будет вам известно…
— Шампанское? А какое количество вас удовлетворит? Бутылка? Две? Три?
Дама пожимает полными плечами.
— Можно и больше, разумеется, если я получу полагающийся процент.
— Процент? — Дрейк таращит голубые глазки. — Вы слышите, Питер? Она желает не только угощаться шампанским своего шефа, но и получить за это процент… Ну, знаете… Это просто…
И он закатывается хриплым смехом, причем так, что на глазах выступают слезы. Я никогда еще не видел его в таком состоянии.
— Нет, это просто… Это в самом деле переходит все границы, — выдавливает из себя шеф, обуздав наконец обуявший его приступ веселья.
— Мне очень приятно, что я смогла вас развеселить, сэр, — произносит бедное создание, бросая на меня удивленный взгляд, словно хочет спросить: «Он что — в своем уме?»
— Да, да, но я просто остался без сил, дорогая Хильда… Ах… Закажите, Питер, бутылку шампанского… Нет, это в самом деле…
Видя, что шампанское все же подают, дама кладет ногу на ногу, что требует известной ловкости, учитывая узость ее юбки и полноту бедер, и непринужденно берет сигарету из пачки, которую я ей протягиваю.
— Не думала, что вы такой весельчак, мистер Дрейк, — говорит она. — Мне говорили о вас другое.
— Что же именно, дитя мое? — любопытствует шеф, принимая дежурный лениво-добродушный вид.
— Не очень лестное, сэр… Вы же знаете, досужие языки…
— Конечно, конечно, — кивает головой рыжий. — Не удивительно, что я тоже слышал о вас кое-что…
— Вот как? — Дама выпячивает свой могучий бюст. — Что же именно вы слышали?
— Во-первых, что вы вовсе не эмигрантка…
— О, всего-то… — мисс Хильда делает небрежный жест рукой, показывая, что не намерена заниматься такими пустяками.
Вообще говоря, в ней ощущается некая широта души, а круглое белое лицо выказывет добродушный нрав, причем добродушие у нее натуральное, не то что у Дрейка. Судя по первому впечатлению, пышнотелую Хильду следует отнести скорее к категории женщин типа Дорис, чем таких кобр, как Бренда.
— Как видите, дружище, Сохо переживает упадок нравов, — обращается ко мне Дрейк, когда после очередного потрясающего номера в зале воцаряется относительная тишина. — Наша Хильда, вместо того чтобы быть польщенной вниманием шефа, заводит речь о процентах…
— Но я на самом деле польщена, сэр… — лепечет дама, осушая третий бокал шампанского. — Вы просто меня не поняли…
— Ладно, ладно, — бормочет рыжий, — у нас будет предостаточно времени, чтобы установить взаимопонимание.
Потом оборачивается ко мне и говорит:
— Да, дружище, Сохо в самом деле деградирует. Нет уже былой железной дисциплины… Где она, прежняя высокая мораль?.. Да чему тут удивляться, если все Объединенное королевство переживает упадок. Ведь в конце концов, что мы такое, как не частица Объединенного королевства? Не так ли, Питер? Прежде молодежь уезжала в колонии учиться делать бизнес и совершать героические поступки… А сейчас?.. Сейчас молодые становятся наркоманами или экстремистами… Потому что у нас нет сильной руки, Питер… Потому что наша политика не может родить того, кого родил наш родной Сохо, человека высокого долга и строгих принципов — вашего старого приятеля Дрейка…