Вскоре автомобиль остановился у ее дома. Со смехом преодолев вместе с медведем короткий подъем по лестнице, Ники у двери торжественно объявила:
— А теперь ты должен войти и получить свой рождественский подарок. — Внезапно занервничав, она добавила: — И поднять тост за Рождество, — но тут же торопливо поправилась: — Ой, извини, я совсем забыла — ты больше не пьешь. Знаешь, а ты действительно очень изменился за это время, Джейсон.
Его глаза радостно блеснули.
— Приятно слышать. — Он нежно прижал ее к себе. — Мне не нужно вино, Ники, ты — мой рождественский тост, ты слаще любого шампанского.
— О, Джейсон…
От его слов сердце чуть не выпрыгнуло из ее груди. Он снова нагнулся и приник к ее губам долгим, жадным поцелуем.
— А сейчас скажи, что ты загадала сегодня? — прошептал он.
В этот момент Ники поняла: только правда, и ничего, кроме правды.
— Я загадала, чтобы у нас с тобой все получилось, — едва слышно произнесла она.
— Любовь моя…
Теперь уже Ники поцеловала Джейсона, вложив в поцелуй всю свою душу. Он взял у нее ключи и открыл дверь. Через мгновение все трое, включая медведя, ввалились в прихожую.
Смеясь, Ники потянулась к выключателю.
Джейсон остановил ее руку.
— Не надо, не включай свет, — попросил он, щелкнув задвижкой замка и заключая жену в объятия. — Все еще надеешься ускользнуть от меня, дорогая?
Они стояли, прижавшись друг к другу, не в силах скрыть желание. Слезы душили Ники.
— Я не хочу ускользать. Я хочу тебя, Джейсон. Сейчас же.
— Любимая, вот он я.
Не говоря больше ни слова, он стремительно повлек ее в небольшую нишу у окна, так что у Ники закружилась голова. Приподняв, он усадил ее на подоконник между фикусом и папоротником и начал жадно целовать.
Сердце Ники забилось в бешеном ритме. Она поняла, что Джейсон собирается овладеть ею прямо здесь. Ну конечно, она ведь сама сказала — «сейчас же». Мысль об этом, словно фейерверк, пронеслась у нее в мозгу и вызвала приступ плотского желания.
Словно совершая что-то запретное, Джейсон раздевал ее прямо у окна, через которое лился поток лунного света. Ники надеялась, что с улицы вряд ли кто-то сможет их рассмотреть сквозь толстое неровное стекло.
— Восхитительно, — пробормотал он, приникая к ее груди.
Ники задыхалась от возбуждения и жадно прижималась к его горячему рту. Казалось, они целую вечность не любили друг друга, и внезапно она почувствовала, что не может больше ждать ни секунды. Она рванула с Джейсона рубашку — пуговицы посыпались на пол — и принялась неистово ласкать его обнаженный мускулистый торс. Торопливые мужские пальцы скользнули вниз, проникая в теплую влажную щель под трусиками, и Джейсон застонал. Она почувствовала, что легкий шелк больше не является преградой, а затем его рот…