— Наверное, у тебя очень противоречивая натура, если твой дед был проповедником, бабушка — шайеннкой, мама — учительницей, а отец — картежником и гулякой. Как же ты живешь с такой смесью, Сэм Ноубл?
Он усмехнулся.
— Когда мне встречается такая вздорная женщина, как ты, я просто теряюсь и не знаю, что делать: то ли читать ей проповеди, то ли учить ее уму-разуму, то ли снять с нее скальп, то ли застрелить ее, то ли с ней переспать.
Энни хмыкнула, но потом лицо ее стало задумчивым.
— Я не привыкла иметь дела с мужчинами, у которых есть свой кодекс чести.
— Кодекс чести? Ты имеешь в виду то, о чем говорил Билли Синглтри?
— Да. Чувство справедливости и целеустремленность. Ты в самом деле хочешь совершать правильные поступки, Сэм?
— Я стараюсь.
— Ну что ж, могу тебе сказать, что, арестовав меня, ты допустил ужасную ошибку! — с жаром заявила она.
Он вздохнул.
— Энни, может, не будем начинать все сначала?
— Будем. Скажи, почему ты так уверен, что нашел именно ту, которую искал?
Сэм растерялся.
— Что за дурацкий вопрос? На объявлении о розыске был твой портрет!
— Да, но почему ты искал меня именно в Дэденде?
— Видишь ли, это странная история, — признался он. — В племени моей бабушки живет один белый юродивый, Лунный Теленок. Однажды три шайеннских воина пошли на охоту и наткнулись на него в лесу. Парень был совсем плох, он блуждал по окрестностям, не помня себя. По правде сказать, он не совсем нормальный, но шайенны считают его колдуном. Он умеет заклинать животных.
— Как интересно!
— Перед тем как отправиться тебя искать, я навестил племя моей бабушки. У Лунного Теленка было очередное видение. Он сказал нам с бабушкой, что я найду тебя, если поеду на юг, и посоветовал мне прихватить еще одну лошадь. Сначала я решил, что это просто бред, но моя бабушка уговорила меня послушать юродивого. — Сэм задумчиво посмотрел на Энни. — Она разбирается в таких вопросах.
Энни только покачала головой.
— Значит, в том, что ты меня нашел, есть что-то мистическое?
Он сдвинул брови.
— Пожалуй, да.
Энни сложила руки в мольбе.
— Если ты веришь в индейский мистицизм, то почему не можешь поверить в то, что я пришелец из будущего?
Он хмуро молчал.
— Сэм, — заговорила она с искренней проникновенностью, — когда же наконец ты мне поверишь? Я жила в конце двадцатого века. И вдруг каким-то непонятным образом временной барьер сдвинулся.
— В жизни не слышал подобной ахинеи! Энни с трудом сдержала приступ раздражения.
— Я сама не понимаю, что произошло, не, может быть, меня прислали сюда, в прошлое, чтобы я нашла свою прапрабабушку и помогла ей… ведь от ее участи зависит история моей семьи.