Во время прогулки весь тюремный двор оказался в полном распоряжении Лиминга – больше никого из пленников не было. Мрачный и озадаченный, он слонялся взад-вперед, пока не наткнулся на Марсина, стоящего на карауле.
– А где остальные? Что с ними приключилось?
– Они нарушили дисциплину и потеряли уйму времени. Теперь их задержат в мастерских, пока они не выполнят дневную норму. Сами виноваты. Они нарочно затянули начало работы, чтобы уменьшить выработку. Мы даже не успели их пересчитать.
Лиминг ухмыльнулся ему в лицо.
– Кое-кому из охранников не поздоровилось?
– Было дело, – признался Марсин.
– Но не сильно, – подсказал Лиминг. – Ровно настолько, чтобы они почувствовали, что их ожидает. Вот и пораскинь мозгами!
– Что вы хотите этим сказать?
– Только то, что сказал, – пораскинь мозгами. – Потом добавил: – Но с тобой-то ничего не случилось. Призадумайся и на этот счет!
Он лениво удалился, оставив Марсина в тревоге и недоумении. Потом шесть раз обошел двор, напряженно размышляя. Внезапное нарушение дисциплины, допущенное ригелианами, несомненно взбаламутило всю тюрьму, теперь суматохи хватит на целую неделю. Он ломал себе голову, чего они добивались. Может быть, они пошли на это, чтобы хоть как-то развеять отчаяние и тяготы жизни взаперти. От одной зеленой скуки можно решиться на самые безумные выходки.
На седьмом круге он все еще терялся в догадках, как вдруг случайная фраза Марсина обрушилась на него, как удар дубины: «Мы даже не успели их пересчитать». Черт возьми! Вот вам и повод для утреннего тарарама. Хоровое общество решило увильнуть от переклички. И причина их стремления избежать обычной процедуры могла быть только одна.
Снова отыскав Марсина, он пообещал:
– Завтра кое-кто из охраны пожалеет, что родился на свет.
– Вы что, угрожаете?
– Просто предсказываю будущее. Передай мои слова дежурному офицеру. Это поможет тебе избежать неприятностей.
– Ладно, передам, – сказал Марсин, заинтригованный, но все же благодарный.
События следующего утра доказали: он был прав на сто процентов, предполагая, что ригелиане – слишком трезвый народ, чтобы навлечь на себя синяки и шишки, не имея на то веских причин. Противнику понадобился целый день, чтобы прийти к аналогичному выводу.
Через час после рассвета ригелиан выгнали во двор, барак за бараком, группами по пятьдесят человек, вместо обычной нескончаемой колонны. Их пересчитали по пятьдесят, что было несложно. Но даже столь простая арифметика отказала, когда в одном из бараков обнаружилось всего двенадцать человек, причем все как один слабые, болезненные, раненые, словом, ни на что не годные.