Во время истории с Распутиным ей было 36 лет. Как и положено няньке царских детей, у этой красивой, холеной, белокурой женщины не было никакой личной жизни. Она оставалась старой девой.
На допросе Мэри оставалась верна своим бывшим хозяевам: «Государь и Государыня были примерные супруги по любви к друг другу и детям... Весь день она (царица. – Э. Р.) проводила в кругу своих детей, не позволяя без себя ни кормить их, ни купать. До 3-4 месяцев сама кормила детей грудью, хотя и совместно с кормилицей, у царицы не хватало молока... Государыня сама обучала своих детей английскому и русскому, при содействии нянь и княжны Орбелиани, и молитвам...»
Затем Мэри приступает к своей истории: «Как-то весной 1910 года Государыня предложила мне поехать в Тобольскую губернию в Верхотурский монастырь на 3 недели, для того, чтобы в мае вернуться к поездке в шхеры (на яхте. – Э. Р.). Я с удовольствием согласилась, так как люблю монастыри. В поездке должна была принять участие некая Зинаида Манштедт, которую я встречала в Царском Селе у своих знакомых, и она мне очень понравилась... В поездке по словам Государыни должны были принять участие Распутин и Лохтина... По приезде на Николаевский вокзал я встретила всех своих спутников... В Верхотурском монастыре мы пробыли два или три дня, а затем направились в гости к Распутину в село Покровское. У Распутина дом двухэтажный, большой, обставленный довольно хорошо, как у чиновника средней руки... В нижнем этаже живет жена Распутина со своими приживалками, в верхнем поселились мы по разным комнатам. Несколько дней Распутин вел себя прилично по отношению ко мне... а затем как-то ночью Распутин явился ко мне, стал меня целовать и, доведя до истерики, лишил меня девственности... В дороге Распутин ко мне не приставал. Но, проснувшись случайно, я увидела, что он лежит в одном белье с Зиной Манштедт. Возвратившись в Петроград, я обо всем доложила Государыне... а также рассказала при личном свидании епископу Феофану. Государыня на мои слова внимания не обратила и сказала, что все, что делает Распутин, свято. С этого времени я Распутина не встречала, а в 1913 году была уволена от должности няни. Причем мне было поставлено на вид, что я бываю у преосвященного Феофана...»
В конце показаний в сухую запись допроса ворвалась ее подлинная речь, точнее – почти крик: «Более ничего показать не могу. Прошу прекратить допрос, так как я не в силах рассказывать больше о своем несчастии... и считаю себя вправе уклониться от разъяснения подробностей!»
Великая княгиня Ольга вспоминала: «Когда до Ники дошли слухи, что он (Распутин. – Э. Р.) изнасиловал няньку, он немедленно назначил расследование. Девушку поймали с казаком императорской Гвардии в постели...» Так, видимо, сообщили сестре царя.