— Как она тебе? — самодовольно спросил Горчаков, приосанившись.
— Слишком хороша для тебя.
— Я тоже так думаю, — согласился Горчаков.
— Леша, я не шучу. Ты же знаешь, я в свое время и ключи от своей квартиры тебе давала, чтобы тебе было где с дамами сердца встречаться, и прикрывала тебя всячески, поскольку считаю, что хранить верность жене или мужу — это личное дело каждого, а я все-таки — твоя боевая подружка. Но по-дружески предупреждаю: просто имей в виду, что процесс может выйти из-под контроля.
— На что ты намекаешь?
— На то, что ты у нас парень влюбчивый. Увлечёшься, тебе покажется, что без Алены ты жить не можешь, и что?
— И что?
— Начнешь рваться на части. Это тебе не Зоя, которая твою благосклонность считала подарком судьбы и ни на что не претендовала. А Алена тебя ни за что благодарить не будет, поскольку молода и хороша собой, в отличие от тебя, старого охальника. Это ты будешь считать себя обязанным.
— Ну и что?
— А если она поставит условие, чтобы ты на ней женился?
— Господи, Машка, что у тебя в голове?! Я только сегодня с ней познакомился. Я еще даже не уверен, нравится она мне или нет.
— Нравится. Я же вижу. И ты ей нравишься, иначе она не подхватилась бы так стремительно, по первому свистку, и не потащилась бы к черту на рога слушать твои плоские шутки.
— Да? — он надулся от гордости. Вот и все, что этот болван услышал в моем проникновенном монологе, подумала я с досадой. Все-таки мужики — неисправимые павлины.
— Да. Поэтому учти, что Алена — не Зоя…
— Да что ты заладила, Зоя — не Зоя… Сам знаю.
— Нет, ты не знаешь. Когда у тебя были амуры с нашей секретаршей, это было очень удобно с точки зрения распределения рабочего времени и с точки зрения конспирации. Пришел на работу — сразу как бы и на свидание. Зойка тебе дела подшивала, описи делала, отчеты составляла; и жена не придерется: не можешь же ты, в конце концов, на работу не ходить? Алена тебе дела подшивать не будет, учти.
Горчаков расстроился.
— Вечно ты, Машка, все опошлишь.
— И еще учти: сейчас тебе с работы уйти в неурочное время гораздо проблематичнее, чем раньше. Вечерами ты встречаться не можешь, как-никак человек семейный. Ночевать тоже дома привык. Ну, и как ты будешь свидания устраивать?
— Ну вот, испортила мне настроение!
— И это вместо «спасибо»…
— Ладно, поехали уже, только молча.
Я покорно села в машину и за всю дорогу не проронила ни слова, хотя ему явно очень хотелось еще потрепаться на тему своей новой неземной любви.
Во дворе Горчаков не позволил мне выйти из машины, пока сам не обследовал парадное. Очень кстати во двор зарулили Хрюндик с довольной рожей и сопровождающий его Стеценко.