Я так и сделал. По приезде в Москву сразу отправился во 2-й дом на Лубянке к генерал-лейтенанту Н. С. Власику, недавно назначенному начальником Главного управления охраны МГБ СССР, 6-е управление, по которому я числился. Пришлось подождать, наконец пустили в кабинет. Я протянул письмо генералу, объяснил, что оно написано Маршалом Советского Союза товарищем Жуковым. Он, не распечатывая, сунул его под стекло на столе и по чекистскому обычаю заорал. Что я "хулиган", которого знает вся Одесса, растленный тип, "ходок по бабам", и прокричал многое другое, что я забыл. Генерал-лейтенант не стал тратить на меня время, объявил, что "позорю органы", выгнал из кабинета. Как водилось в "органах", все это сдобрено отборной матерщиной.
Моя судьба была решена. Вручили трудовую книжку с записью: с 19 января 1948 года уволен из МГБ СССР "за невозможностью дальнейшего использования". Итак, безработный, с подмоченной репутацией, ибо Николай Сидорович Власик еще выкрикнул мне в спину какие-то угрозы. Это было серьезно.
Многие годы я размышлял над тем, по каким причинам оказался неугодным. Характеристика, буквально выплюнутая мне в лицо Власиком (слюни летели изо рта матерившегося побагровевшего генерала в тот день), конечно, никак не соответствовала истине. Мне попалась на глаза статья "Воспоминания о маршале Г. К. Жукове" подполковника в отставке Н. Ольшевского. В 1946 году он был офицером в штабе Одесского округа. Не скрою, я был польщен, прочитав о себе спустя более сорока лет (статья опубликована 7 октября 1989 года в газете "Защитник Родины"):
"Среди обслуживающего маршала персонала всеобщим уважением пользовался водитель "мерседеса" лейтенант Бучин, который прошел с Георгием Константиновичем по дорогам войны от Москвы до Берлина. В нем удачно сочетались скромность, чуткость, отзывчивость, простота. Он никогда не кичился своим положением. Помимо всего прочего, Бучин выделялся еще и тем, что у него государственных наград было значительно больше, чем у других младших офицеров штаба округа... В ту пору в газетах и журналах нередко помещали фотоснимки американского генерала Дуайта Эйзенхауэра с огромной колодкой орденских планок на груди. У лейтенанта Бучина наград, разумеется, было меньше, чем у американского генерала. Однако если принять во внимание масштабность их воинских званий и положений, то такое сравнение было вполне справедливым". Меня, как я уже говорил, прозвали "генералом". Таким был лейтенант А. Н. Бучин в глазах сослуживцев.
Н. Я.: Я бы прибавил к этому сравнению другое. В войну водителем генерала Эйзенхауэра была сержант английской армии Кей Саммерсби. Образ верховного главнокомандующего союзных войск в Европе Эйзенхауэра в объективах газетчиков неотделим от Кей Саммерсби в ладно пригнанной форме за рулем "виллиса".