Эйден был рад тому, что дым закрывает его непроницаемой завесой. По крайней мере никто не видит, как он тут извивается и цепляется за кронштейн, пытаясь удержаться. Наконец ему удалось восстановить равновесие. Теперь Эйдену требовались все его акробатические навыки, чтобы удерживаться на кронштейне, прижимаясь спиной к металлу корпуса. На броне в пределах досягаемости не было ни одного стыка, ухватиться не за что. В тот момент, когда дым начал уже рассеиваться, а корпус машины замер на миг в крайнем положении, Эйден, прилагавший все силы, чтобы не съехать по кронштейну вниз, увидел под собой вольнорожденного. Тот был настолько поглощен своим подлым делом — раскачиванием робота, что не заметил Эйдена. «А зря, — злобно подумал Эйден, — тебе еще собственная дурость выйдет боком».
Эйден сам не знал, каким чудом он удержался на кронштейне. Корпус боевого робота пошел назад, медленно заваливая его на «спину», на броню. Эйден успел заметить, как старается вольнорожденный, изо всех сил упираясь в корпус. Вон даже жилы на руках вздулись. Однако надо было пользоваться моментом. Он осторожно встал на кронштейн, намереваясь перебраться наверх, на «плечо» боевого робота. Когда корпус машины отклонился в крайнее положение, Эйден ощутил вибрацию и услышал ужасающий скрежет. Эта железная скорлупа, похоже, собиралась развалиться! Эйдену показалось, что робот пребывал в крайнем положении бесконечно долго, что сейчас боевой робот переломится в «поясе», но нет — корпус пошел назад. Эйден позволил себе выдохнуть. Интересно, а когда он вдохнул — когда выбрался из люка на броню?
Когда корпус пошел, набирая скорость, в противоположную сторону, Эйден вдруг почувствовал, что, пройдя крайнюю точку, робот неминуемо рухнет. Вольнорожденный тоже должен был это сообразить: машина упадет прямо на него. Несмотря на низкое происхождение своего противника, Эйден не хотел для него подобной участи. Это будет дешевая, почти позорная победа, если врага просто раздавит упавшим роботом. Эйдену нужно было другое. Он должен убить его сам, чтобы у Сокольничего Джоанны не было повода публично или в постели, когда они вдвоем, оспаривать эту победу.
Эйден быстро обдумал свои действия. Когда набиравший скорость корпус боевого робота проходил среднюю точку, Эйден быстро соскользнул на кронштейн. В громкоговорителе, повешенном на ближайшем дереве, слышен был голос Джоанны: она что-то орала ему. Однако скрежет металла заглушал ее слова. Эйден и не прислушивался, некогда было. Кроме того, он был уверен, что у него еще будет возможность узнать ее мнение. Джоанна всегда следила за тем, чтобы ее мысль, суждение или приказ были доведены до адресата.