Лес в окрестностях поселка мало заслуживал такого названия — мелкорослый, перемежающийся полянами, зарослями кустарника и болотистыми луговинками. Но, однако, от погони укрыть мог — если бы гнались за мной люди… Но по следу шел Морфант.
Бегал он (она?) не слишком быстро и не мог потягаться со мной в спринте. Но скудный запас сил не оставлял никаких шансов на длинной дистанции…
Пришлось вновь бежать, пытаясь па ходу продумать варианты спасения. Возвращаться в поселок временных в поисках помощи бессмысленно. Помогут, да вот только никак не мне…
Дорог, где можно было бы подсесть в какой-нибудь транспорт, поблизости нет.
Единственная возможность разминуться с пастью морфанта — описать широкую дугу и добраться до берега Кети поодаль от поселка. Примерно в том месте, где причалили мы с Василием Севстьяновичем во время ночного разведывательного рейда.
Глупо мечтать, что там обнаружится лодка, да еще с веслами, да еще и не прикованная прочной цепью к прибрежному дереву… Однако давно известно: при заплывах на скорость человек способен с успехом тягаться с сухопутными тварями, легко догоняющими его на твердой земле. К тому же я надеялся, что ледяная вода Кети окажется хорошим анестетиком. Умерит боль в животе и поможет продемонстрировать преимущества изобретенных людьми стилей плавания… Проклятая тварь словно читала мысли. Спрямляла описываемую мною дугу, настойчиво отрезая от реки… И — подбиралась всё ближе и ближе. Несколько раз, оборачиваясь, я видел мелькающую между кустами громадную тушу.
Это зрелище придавало сил. Увы, ненадолго. Боль терзала уже не один лишь брюшной пресс, расползлась по всему телу, добралась до ног — переставлял я их из чистого упрямства.
…Впереди в разрыве деревьев сверкнула речная гладь. Полторы сотни шагов, не больше… Каждый из них давался с трудом и жуткой болью. Ветки хлестали по лицу. Я не замечал. Оборачиваться уже не имело смысла — сзади слышался не только топот погони, но и шумное дыхание.
«Всё! Конец!» — понял я, споткнувшись о корень и не удержав равновесия. И всё-таки попытался вскочить на ноги…
Не успел.
Казалось, совсем рядом выстрелила пушка — и прямо по мне. От акустического удара заложило уши. Над головой пронесся раскаленный вихрь. Оглушенный, я сидел на земле и был способен лишь на судорожные глотательные движения…
Затем медленно обернулся.
Огромная туша — разодранная, окровавленная — скребла лапами по земле. Наверное, из распахнутой пасти вырывался рев или предсмертный хрип, — я не слышал ничего. Завороженно наблюдал за агонией Морфанта… И лишь спустя несколько секунд повернулся к источнику убившего его катаклизма.