Недавно представлен проект собрать всех индейцев, проживающих сейчас на обширных территориях США, и поселить их в каком-нибудь месте не только к западу от Миссисипи, но и западнее обрабатываемых земель на Миссури и Арканзасе, в знойных пустынях у восточных склонов Скалистых гор. Осуществление этого проекта чревато еще большей несправедливостью и жестокостью по отношению к индейцам, чем все, что нам известно до сей поры. Закоренелая и непрекращающаяся вражда, установившаяся с незапамятных времен, например между племенами дакотов и оджибвеев, осэджей и чироков, достигает такой силы, что если собрать их всех вместе в области, уже населенной воинственными охотничьими племенами, ревниво оберегающими свои земли, то это неизбежно приведет к взаимному и полному истреблению.
Местность, которую м-р Мак-Кой в своей брошюре предлагает для заселения индейцами, так неприветлива и бесплодна, что могла бы вернуть к варварству даже цивилизованного человека. Что же, кроме неизбежной гибели, может ждать здесь сборище неистовых, коварных и враждебно настроенных друг к другу дикарей?
Изо всех поступивших до настоящего времени предложений о помощи индейцам, несомненно, самым удачным, но и наиболее трудно выполнимым было бы оставить их в покое. Если бы можно было сохранить за индейцами небольшие угодья, остатки прежних обширных владений, оградить их от тлетворного влияния скупщиков пушнины, воинских гарнизонов и всего, что с этим связано, к ним по необходимости вернулось бы их прежнее трудолюбие. Трудясь, они возродили бы былое благосостояние, добродетели и счастье. Но, поскольку нет ни малейшей надежды, что такой план будет когда-либо принят, всём гуманным людям остается только надеяться, что можно найти какой-то средний путь. Если свершившегося несчастья не поправишь, то его можно хотя бы смягчить, замедлив неизбежный процесс разрушения.
Найдись в нашей среде филантроп, готовый ратовать за эту идею, ему пришлось бы в первую очередь охладить или совсем подавить тот разрушительный пыл, который охватил многих из нас и искусственно подогревается недобросовестными маклерами и незадачливыми скваттерами, призывающими к вытеснению индейцев на запад от Миссисипи.
Люди, в том числе, несомненно, и те, кто издает законы, вероятно, считают область, расположенную к западу от Миссисипи, чем-то вроде сказочной страны, где человек может питаться лунным сиянием. По крайней мере они убеждены в том, что, если загнать индейцев подальше в страну соляных гор и рогатых лягушек, они будут достаточно далеко от нас, чтобы причинять какие-либо неприятности. Но предположим, что усилия поборников этого принудительного переселения увенчаются успехом и всех индейцев до единого сошлют за Миссисипи. Сколько времени понадобится для того, чтобы лозунг «за Миссисипи!» сменился новым — «к западу от Скалистых гор!»? Послать индейцев в песчаные пустыни мы, конечно, можем, но заставить их остаться там — не в наших силах. Вскоре они стали бы причинять белым поселенцам на Ред-Ривер, Уайт-Ривер и нижнем течении Арканзаса такое же беспокойство, как сейчас колонистам Джорджии, Алабамы, Миссури и Иллинойса. Так ли уж необходимо приглашать к себе всех недовольных и обездоленных из чужеземных стран и предоставлять им возможность пользоваться всеми преимуществами наших хваленых установлений, не задавая себе вопроса, не продиктовано ли желание чужеземцев изменить местожительство скорее совершенными ими преступлениями, чем угнетением со стороны «деспотов»? Ведь вместе с тем мы твердо стоим на своем решении истребить последнюю горстку индейцев — исконных владельцев американской земли. Разве многие из них не оказались бы более полезными гражданами нашей республики, чем те иноземцы, которые так охотно у нас натурализуются?