В это время на перила веранды шлепнулось несколько тяжелых капель.
— Дождь, — задумчиво произнесла Нина Ивановна. — И наверняка затяжной. Как незаметно прошло лето…
— Да, — растерянно произнесла я. — А я зонтик забыла…
— Ну, это ерунда, — великодушно сказала моя старушка. — Переждите дождь здесь, я же вас не гоню…
Нина Ивановна пригласила меня в дом, но я отказалась — было так приятно и грустно смотреть на сад, который поливал августовский дождь. Тогда она зажгла свет на веранде, принесла мне теплую шаль, которая тоже пахла духами времен соцреализма.
— Хотите наливки? — вдруг предложила хозяйка. — У меня есть рябиновая, прошлого года… Очень хорошо согревает.
— А давайте! — решила я пуститься во все тяжкие. Нина Ивановна принесла бутыль из толстого темного стекла, и мы вместе выпили по рюмочке, глядя на темнеющий сад. Она рассказывала о своих родителях, потом о раннем детстве. Темнело, мошки вились вокруг лампы. Дождь немного стих. Нина Ивановна перешла в своем повествовании к событиям ее молодости, заговорила о первом знакомстве с покойным мужем.
— Господи, уже поздно! — спохватилась я. — Я, пожалуй, пойду…
Где-то далеко шумели электрички.
— Дело ваше, конечно… — заволновалась моя собеседница. — Но, может быть, вы останетесь? Одиннадцатый час… Если честно, мне страшно отпускать вас одну. Я бы вас проводила до электрички, но, боюсь, не дойду…
— Вот еще, провожать меня!
И тут, как назло, снова припустил дождь. Сад стоял темный и мокрый, и мне вдруг стало страшно выходить в него.
— Оставайтесь, — решительно произнесла Нина Ивановна. — Комнат у меня много, переночуете. В прихожей телефон — позвоните, предупредите своих домашних.
— Мне некого предупреждать, — призналась я. — У меня никого нет.
Старушка несколько раз моргнула, словно ей было жаль меня, сиротинушку, а потом сказала, как будто оправдываясь:
— Ну, это ничего… А у меня вот только сын есть.
— Но живет он не с вами? — спросила я.
— Снимает квартиру в городе и большую часть времени проводит там. Он поет…
— Певец? Это здорово…
Я представила элегантного мужчину, певца, артиста.
— Да как сказать… Саша поет в ресторане.
Ну, неплохая профессия, — великодушно произнесла я. Представительный баритон в моем воображении тотчас же трансформировался в ресторанного Орфея, ведущего довольно сомнительный образ жизни. Если бы этот Саша был здесь, я бы ни за что не осталась ночевать. Мне почему-то ужасно жаль стало Нину Ивановну, хотя ничего плохого про своего Сашу она не сказала.
Мы посидели еще немного на веранде, а потом дружно решили, что пора спать. И в тот самый момент, когда мы уже поднимались из-за стола, невдалеке раздался шум мотора. Кто-то явно собирался заехать во двор к Нине Ивановне.