Зураб взмахнул в воздухе рукой: «Если не трудно, профессор, расскажите об этом подробнее».
«При соприкосновении воды с кислотой произойдет несколько мощных взрывов, — объяснил Людович. — Из людей, занятых в этот день на производстве, не выживет никто. Главное же: после того как рванут резервуары, пары кислоты поднимутся в верхние слои атмосферы и выпадут на землю дождем или росой. Это так называемый кислотный дождь. День для проведения акции нужно выбрать ясный, солнечный. Если мы проведем акцию при дождливой погоде, кислотное облако смешается с водяными парами, эффект будет не тем, что мы хотим получить. Ветер должен дуть на северо-запад. В этом случае кислотное облако накроет аэропорт Савино, что в двенадцати километрах севернее плотины, и одновременно нефтеперегонный завод».
Привлекая внимание профессора, Зураб кашлянул в кулак и задал новый вопрос: «Что произойдет в этом случае?» Людович остановился, попросил Цыбульского дать на экран фотографии аэропорта и нефтеперегонного завода.
«Аэропорт — это десятки гражданских самолетов. — Людович снова закурил. — Вот они. А вот двухсоттонные емкости с нефтью, соляркой и бензином разных марок. Все это будет уничтожено за пять минут. Кислотный дождь подобной концентрации вызывает стремительную коррозию металлов. Завод взлетит на воздух, возникнет пожар, который едва ли потушишь за неделю. Самолеты просто развалятся на части. У меня есть точные расчеты и математические выкладки. Позднее вы с ними ознакомитесь».
«Какое влияние оказывает такой дождик на организм человека? — спросил Стерн. — В такую погоду, как мне кажется, не рекомендуют ходить по грибы?» Зураб, ценивший черный юмор, рассмеялся. Людович, кажется, шуток не понимал.
«Достаточно просто подышать парами кислоты, как в носоглотке, бронхах и легких образуются язвы. А дождь — это стопроцентная мучительная смерть. Кожа слезает с человека, как чулок, — ответил Людович и неизвестно кому погрозил указкой. — В зону затопления также попадают пушечно-литейный завод и заводской поселок при нем. Завод расположен примерно в десяти километрах ниже плотины. Как только вода достигнет заводской территории, взорвутся домны, плавящие металл. Это ведь непрерывное производство».
«Сколько человек погибнет после взрыва плотины?» — спросил Стерн.
«Общее количество жертв не поддается строгому исчислению. — Людович потер платком лоб, блестевший в свете проектора. — По моим расчетам, в первые сутки после катастрофы погибнет около ста тысяч человек. Но это только начало, всего лишь цветочки. Пермский регион на долгие десятилетия станет кровоточащей раной на теле России. Залечить эту рану у Кремля не хватит ни сил, ни средств. Масштабы пермской катастрофы, сумма материального ущерба и число человеческих жертв значительно превзойдут Чернобыль».