— Кем работает Иванченков?
— Кажется, директором какой-то библиотеки.
— Его телефона или адреса случаем не знаете?
— Нет, не интересовалась. Знаете, пермский период жизни моего брата — сплошная черная полоса.
— Да, я читал в справке, что в Перми у вашего брата умерла жена. Молодая, в сущности, женщина, сорок пять лет. Диагноз — острая сердечная недостаточность. Прискорбный факт.
— Что это у вас за справки такие подробные, в которых даже о смерти жен пишут? — подозрительно посмотрела на майора Тягунова.
— Ну, это... Как бы сказать точнее... Расширенная анкета. Такие бумаги составляют на всех работников руководящего звена. После смерти супруги ваш брат уволился с работы, перебрался в Москву. Жил у вас. А затем уехал. Правильно?
— Правильно, — кивнула Тягунова. — Только Вера умерла не своей смертью. Ее убили. Так говорил Евгений, а ему я верю больше, чем заключениям врачей.
— Я об этом ничего не знаю. О гибели...
— Значит, вы совсем ничего не знаете? Ну так слушайте... В Пермь Евгения Людовича перевели, когда было закончено большое строительство в Новосибирске. О жизни семьи брата на новом месте Лидия Николаевна узнавала из его же рассказов. Евгений говорил, что в первые полтора года все складывалось хорошо. Пожив в общежитии неполный месяц, они с Верой получили двухкомнатную служебную квартиру в районе Левшино окнами на Камское водохранилище. Евгений дни напролет пропадал на строительной площадке, а жена скучала дома. Она, профессиональный экономист, окончила МГУ и мечтала найти работу по специальности, однако подходящей вакансии не подворачивалось. Евгений наконец переговорил с кем-то из областных крупных чиновников. Короче, Веру взяли на работу в областное управление жилищно-коммунального хозяйства.
— Если бы у них были дети, — сказала Тягунова, — все обернулось бы иначе. Вера не пошла бы на эту чертову работу, а занималась бы домом...
Лидия Николаевна не знала всех подробностей случившегося, похоже, этих деталей не знал и брат. У Веры на работе начались какие-то конфликты с начальником управления. И однажды прямо в рабочий кабинет Веры пришли два санитара и фельдшер из городской психиатрической больницы. Ее забрали и увезли якобы на обследование.
Вера не сопротивлялась и не кричала, она не устроила скандала, хотя надо было его устроить. Она сказала сослуживцам, своим приятельницам, которые попытались поднять крик, защитить ее: «Я поеду с ними, чтобы снять все сомнения в моем душевном здоровье». На следующий день после госпитализации жены Людович позвонил сестре и попросил ее приехать в Пермь. Лидия Николаевна вылетела к брату первым же рейсом.