На долгие звонки никто не ответил. Ремизов плюнул на мокрый асфальт, вернулся к машине и сел на водительское место. Чтобы чем-то занять себя и забыть о голоде, залез в записную книжку и стал обзванивать московских знакомых, но никого не застал на месте. Наткнулся на телефон одной дамочки по имени Ира, с которой года два назад познакомился в ресторане «Центральный», затем переночевал в ее квартире где-то на городской окраине и впоследствии, во время наездов в Москву, несколько раз проводил время в объятиях темпераментной шатенки. Ирина сделала своей профессией охоту на богатых женихов, а когда становилось туго с деньгами, подрабатывала проституцией. Она была цепкой ухватистой женщиной, но слишком нерасчетливой, поэтому неудачи преследовали ее во всех начинаниях. Когда Ирина полагала, что к ее ногам упадут ключи от загородной виллы и «Мерседеса», откуда-то сверху сваливался грязный и нищий ханыга, до которого и дотронуться тошно. Она спешно оформляла развод и принималась за поиски нового жениха. К тридцати годам женщина еще не растеряла все иллюзии юности, тешили себя надеждой, что когда-нибудь и ей повезет.
Сегодня голос Ирины звучал тускло, она не выразила радости от звонка Ремизова, едва его вспомнила и промяукала в трубку что-то невразумительное. Возможно, на горизонте маячил новый перспективный жених, возможно, одолели женские дела, но от встречи Ира отказалась.
– Может, голубь, как-нибудь в другой раз? – сказала она. – Только, голубь, не сегодня.
– А я так хотел увидеться, – сказал Ремизов, неожиданно испытав желание. – Соскучился в своей глубинке по столичным штучкам. Думал, вечерком мы потремся пупками и все такое прочее. А то бабки карман оттягивают, таскать их надоело.
При упоминании о деньгах женский голос сделался мягче.
– Сегодня никак, голубь мой, – своих любовников, всех без разбора, Ирина почему-то называла голубями. – Попробуй завтра вечерком. Может быть, я найду свободный часок.
– Сука чертова, – Ремизов нажал отбой и сунул трубку в карман. – Что б тебя кровью вырвало. Вот же бляди, а… И денег им уже не нужно. Свиньи московские.
Когда к парадному входу подкатила «Ауди» с затемненными стеклами, Ремизов икнул. Из машины вышли четверо мужчин и, спасаясь от дождя, забежали под «козырек» картинной галереи, кто-то нажал кнопку звонка. Дверь открылась так быстро, будто гостей уже ждали с другой стороны. Через пару секунд тротуар опустел. Ремизов перевел дух, подождал, когда уймется проклятая икота. Передернув затвор пистолета, выбрался из «жигуленка», дошагал до «Ауди» и ногтем поскреб стекло водительской дверцы. Сидевший за рулем бритый наголо малый лет двадцати пяти, вопросительно посмотрел на незнакомца и опустил стекло.