– Ясна, – буркнул Горобец.
– Предупреждаю, я стреляю быстро и точно, – Ремизов зашел за спину Горобца, ухватил его пятерней за ворот пиджака и ткнул под левую лопатку стволом своей пушки. – Если кто-то попытается поиграть в героя России, первым я положу тебя. А потом остальных. На все дело мне потребуется три с половиной секунды.
Дверь в кабинет распахнулась и молодые люди, устроившиеся на диване и налегавшие на дармовую выпивку, увидели бледную физиономию хозяина картинной галереи, за ним в комнату вошел и встал у стены водитель Боря. Он комкал в кулаке носовой платок и, кажется, готов был прослезиться. Следом появился Горобец, ему в затылок дышал какой-то незнакомый мужик в мятом плаще.
– Ребята, возникла небольшая проблема, которая рассосется, если вы будете вести себя так, как я скажу, – объявил Горобец зычным хорошо поставленным голосом. – Медленно достаньте свои пушки, положите их на стол. Вы слышите, что я сказал? И уберите наконец эту чертову выпивку. Здесь не вокзальная забегаловка. Ну… Пушки на стол. Николай – ты первый. И никаких резких движений. Тогда никто не пострадает.
Архипов шагнул вперед, наклонился и, освобождая место, одним движением руки смахнул на пол бутылки и стаканы. Молодые люди переглянулись, стараясь понять, что к чему. Николай привстал, вытянул из-под ремня пистолет, положил его на край стола, снова опустился на диван. Его сосед достал из-за пазухи сначала «Люгер», затем «ПМ» и две снаряженных обоймы. Последним на стол лег шестизарядный револьвер с фабричным клеймом и серийным номером, стертыми напильником. Архипов проворно сбросил стволы в мельхиоровую вазу для фруктов в форме старинной ладьи. Ремизов толкнул в спину Горобца.
– Садись в кресло, – не опуская пистолета, Ремизов попятился к выходу, пальцем поманил за собой Архипова. – У тебя есть ключ от этой двери?
– Разумеется, это же мой кабинет.
– Тогда так. Вы, мальчики, сидите тут и ведите себя хорошо. Минут через десять дверь откроем. Вы снова станете свободными людьми, и мы разойдемся, как водка на троих.
Архипов вышел в приемную, поставил на стол секретаря мельхиоровую вазу. Дрожащими руками пошарил по карманам, мучительно долго выбирал нужный ключ. Наконец захлопнул дверь в кабинет, вставил ключ в замочную скважину и дважды повернул его. Затем по приказу Ремизова вывалил пистолеты и снаряженные обоймы в корзину для бумаг. Левой рукой Ремизов ухватил галерейщика за конец галстука, развернул Архипова спиной к себе и, толкнув коленом под зад, повел к лестнице, как собаку на поводке. Десяток метров прошли коридором, на секунду остановились перед ступенями лестницы, штопором спускающейся вниз.