– Хорошо, – сдался посетитель. – Тогда поднимите трубку и скажите хозяину, что пришел Леня.
Через минуту Бирюков уже сидел в кресле в кресле напротив Архипова. Хозяин «Камеи» не надорвался от неотложных дел, даже не вспотел. Видимо, инвентаризация художественных произведений проходила без его активного участия. Сегодня Архипов выглядел куда лучше того злополучного вечера, когда, одетый в драные лохмотья и единственный башмак, вышел из машины у подъезда своего дома. Сегодня на нем был светло голубой костюм и вызывающе яркий галстук. Бриллиантовая булавка вызывала сомнения в своем происхождении, уж слишком крупным и ярким оказался камень. Над левым глазом Архипов прилепил полоску пластыря, сейчас он напоминал не хозяина художественного салона, а боксера, получившего рассечение и несколько синяков на ринге в жестокой беспощадной рубке.
Он предложил гостю глоток водки с лимонным соком, когда Бирюков отказался, наклонился к маленькому холодильнику, замаскированному под тумбу стола. Набулькал в стакан водки на три пальца, плеснул глоток сока и размешал коктейль указательным пальцем. Он поднялся, приоткрыв дверь, выглянул в приемную. Убедившись, что секретаря нет на месте, повернул замок. Выдернул из розетки телефонный провод, упав в кресло, отхлебнул из стакана.
– Сейчас кое-какие картины переносят в подвальное хранилище, – Архипов долил водки из бутылки, капнул сока. – Это чужие полотна. Того мне только не хватало, чтобы еще и картины исчезли. Со временем их разберут авторы.
Он выдержал длинную паузу и продолжал:
– Я попал в затруднительное положение. Затруднительное – это слабо сказано. Со дня на день, с часа на час я жду звонка некоего Романа Горобца, он уже приперся в Москву и заказал номер в какой-то гостинице. Я ведь мелкая сошка. Всего-навсего скидывал фальшак. И попал на большие деньги. Теперь придется отдать абсолютно все, что я имею и даже больше.
– От покупателей на «Камею» наверное отбоя нет?
– Покупатель уже на крючке, но реальную цену пока не дает, дозревает. Однако дело в том, что на галерею временно наложен арест, я не имею праве ее продавать, пока не состоится развод с женой. Развод все откладывается, а моя Лариса претендует на «Камею», так мою женушку научил адвокат. С дачей легче, под нее я уже получил закладную из банка, которую могу хоть сейчас превратить в четверть миллиона долларов. Кроме того, в нескольких столичных банках у меня депозитарные ячейки, где я храню наличные. Где-то пятьсот пятьдесят тысяч или около того. Но даже эти деньги вопроса не решают. Есть еще три машины, на которые не сразу найдется ценитель. Тачки выполнены по индивидуальному заказу, это не какой-нибудь ширпотреб из автосалона. Взять денег в долг – нереально. Банковская линия открыта тем счастливчикам, дела которых процветают. А мое дело находится знаешь где? Ну, не станем называть вещи своими именами. На драгоценности бывшей жены я могу не рассчитывать. И на квартиру тоже. Она, как и галерея, арестована судом до развода и задела имущества.