— Ладно, — сказал Сильвестр. — К счастью, я разбираюсь в плотницком деле. Отберите мне десяток молодых рукастых людей, и я за шесть месяцев восстановлю вашу синагогу.
— Вы из наших? — удивленно спросил раввин.
— Я такой, какой есть, — ответил Сильвестр. — Разве вам не достаточно знать, что за работу я прошу только еду и жилье для меня и моего товарища?
Раввин остался доволен, хотя это и удивило его. Он отобрал нескольких парней из бедных семей, потом поселил Сильвестра и Теофила в собственном доме, где уже жили три его сына с женами и восемью детьми, подруги жен и куча ребятишек. Весь этот мирок ютился в ужасной тесноте, однако люди пытались поддерживать порядок и чистоту. Есть все садились вместе вокруг длинного стола, на котором постоянно стоял зажженный семирожковый светильник. Ночью заворачивались в одеяла и спали бок о бок в комнате, днем служившей кухней и столовой.
Итак, началась перестройка синагоги Фарсала. Теофил рубил деревья и привозил их на стройку. Распиленные на доски, они служили строительными подмостками. Сильвестр же позаботился о том, чтобы использовать для собственно строительства лишь давно срубленные и отделанные бревна. Дерево это он брал в храме Афродиты, находившемся в двух шагах.
= Вы совсем не думаете! — возмущался раввин. — Язычники возненавидят нас за то, что мы осмелились ломать их святилище.
— Не беспокойтесь. Я хорошо знаком с этой богиней. Она сумеет утихомирить своих почитателей.
И он продолжал выламывать бревна из храма Венеры. Ну и конечно же, его дерзость не прошла незамеченной. Вскоре жители города собрались у разбираемого строения и принялись громко возмущаться.
— Горе нам! — всполошились иудеи. — Этот плотник навлечет на нас гнев властей. Нас прогонят из города. Вот что значит повиноваться приказам старого раввина.
Но и сам раввин был в отчаянии. Тогда Сильвестр обратился с речью к возмущенной толпе:
— Люди Фарсала, храм этот посвящен красоте. Но что такое красота тела без красоты души? Статуя обожаемой вами богини очень красива, никто не может этого отрицать. Но что находится внутри ее? Камень, и больше ничего. Стало быть, перед вами красота, лишенная души. Истинная красота совсем в другом, и именно там ее надо почитать.
— Возможно, — ответил представитель власти, — но наша традиция сильнее, чем твои слова. Храм Афродиты существует здесь уже столько поколений, что никто и не упомнит день, когда он был построен. Она покровительствует нам. По какому праву рушишь ты ее жилище ради того, чтобы восстановить место культа, чуждого нам?