— Я уверена, что тот человек не вернется. В конце концов он получил что хотел, — неуверенно произнесла Чентел.
— Пожалуйста, побудь у нас хотя бы до тех пор, пока мы не выясним, в какую историю попал Тедди на этот раз. Я должен найти того иностранца, который дал Тедди шкатулку.
Чентел вздохнула, она не могла противиться воле брата:
— Хорошо, но я долго у вас не задержусь, даже если это дело не прояснится. — Вот увидишь, я все улажу. — К Чеду снова вернулись и уверенность в себе, и хорошее настроение. — Даю тебе слово.
— Тогда поторопитесь, — сказала тетя Беатрис и резким движением поднялась на ноги. — Чентел, тебе нужно собраться. Я сообщу слугам, что ты переезжаешь к нам.
Тетя Беатрис направилась к двери, но на минуту задержалась, внимательно всматриваясь — в который раз! — в портрет проклинаемой многими поколениями Ковингтонов леди Дженевьевы.
С первого взгляда женщину на портрете можно было принять за Чентел: те же пылающие рыжие волосы, те же глаза изумительного зеленого цвета. Но у дамы на картине выражение лица было куда более властным. Художник запечатлел леди Дженевьеву перед отъездом на бал в золотом бальном платье, кокетливо поигрывающую раскрытым веером. На шее у нее сверкало знаменитое колье Ковингтонов из алмазов и изумрудов.
— Эту картину не мешало бы почистить, — заметила словно между прочим тетя Беатрис. Чентел прикусила губу и ответила:
— Я займусь этим в ближайшее время.
— Что ж, хорошо, — буркнула тетя и удалилась из комнаты.
— Ты знаешь, Чентел, мама тебя любит, — улыбаясь сказал Чед.
— Конечно же. — Ироничный тон Чентел не оставлял сомнений в том, что она в это не верит.
— Злая девочка! — рассмеялся Чед. — Она действительно тебя любит. И я тоже, — добавил он нежно.
Чентел в ответ покраснела:
— Чед, пожалуйста, прекратим этот разговор…
— Молчу, молчу, никаких предложений, которые могли бы привести тебя в замешательство. Но, если ты выйдешь за меня замуж, то сможешь безо всяких затруднений отреставрировать портрет и исправить наконец камин. Разве ты этого не хочешь? И представь себе, как «обрадуется» моя мама, — подмигивая, произнес кузен.
Чентел рассмеялась и накрыла его руку своей:
— Не искушай меня. Я слишком высоко тебя ценю, чтобы посадить тебе на шею Тедди да еще обременить тебя заботами о Ковингтон-Фолли.
— Я был бы не против. С Тедди я как-нибудь справлюсь, и у меня есть деньги, чтобы содержать имение.
— Нет, дорогой мой. — Чентел быстро поднялась. — Но я благодарю тебя от всего сердца.
— Тогда по крайней мере разреши мне одолжить тебе денег для починки этого проклятого дымохода. Твой дом просто разрушается на глазах. — Чед тоже встал. — В конце концов, мы же одна семья.