— Чудесно,-воскликнула, она, вновь полная кипучей энергии. Она прошла к зеркалу, затем вернулась назад, разглаживая юбку, проверяя, на месте ли серьги, взяла со стола свою вечернюю сумочку.
— Мы сядем за стол в час дня — после воскресной службы, как обычно. И пожалуйста, Лорел, надень что-нибудь приличное,-добавила она, бросив взгляд на свою поникшую дочь в мятой одежде.
— Ой, мы с Россом уже опаздываем на обед, нам надо торопиться.
— Да, мама, — прошептала Лорел, сжав зубы, когда мать чмокнула ее в щеку.-Желаю тебе хорошо провести вечер.
Вивиан покинула комнату с видом королевы-победительницы. Лорел наблюдала, как она уходила, чувствуя себя как побитая собака. Если бы она не была такой трусливой, она бы еще много лет назад послала свою мать к черту, как это сделала Саванна. Но маленькая, жалостливая Лорел все еще надеялась заслужить любовь своей матери.
Она схватила стакан с буфета и хотела бросить его через всю комнату в камин, но не смогла позволить себе даже этого.
Не бей ничего, Лорел, а то мама не будет тебя любить. Не говори нехорошие слова, Лорел, а то мама не будет тебя любить. Делай, как тебе говорят, Лорел, а то мама не будет тебя любить.
Хлопнула входная дверь, и она услышала, как заработал мотор «мерседеса» и шины автомобиля зашуршали по гальке подъездной дороги. Она поставила стакан на место, закрыла лицо руками и заплакала.
Джек стоял в дверях гостиной, скрытый сумерками, которые проникли в холл. До него донесся плач Лорел, и сострадание к ней пронзило его сердце. Он ничего не знал об этом доме, об этих людях, но он знал, что такое расти в ненормальной семье. Он слишком хорошо помнил брань, драки и скандалы, атмосферу постоянного напряжения, которая заставляла его и сестру передвигаться по дому на цыпочках из-за боязни вызвать взрыв гнева их отца. И тогда одному из них или им обоим крепко досталось бы от свирепого Блэкки Бодро.
—Он понимал, что лучше всего ему уйти отсюда сейчас же. Бовуар был змеиным гнездом. Только глупец мог сунуться сюда добровольно: А Джек не был глуп.
Тем не менее он не двинулся с места. Он продолжал стоять, наблюдая, как Лорел вытирала слезы с лица и старалась сдержать новый приступ рыданий. Она пыталась выровнять дыхание, сердито моргала, прогоняя слезы, и, чтобы отвлечься, начала протирать стекла своих очков кончиком блузки. Она была крепким орешком. Она думала, что сейчас одна. Ничего не мешало ей броситься ничком на этот красивый золотистый диван и выплакать все свои слезы до конца. Вместо этого она боролась сама с собой, чтобы взять себя в руки и успокоиться.