Женщина замолчала, борясь с подступившими слезами. Анни положила руку ей на плечо. Ее раздирали противоречивые чувства – чисто человеческая жалость и профессиональное возбуждение.
– Боюсь, что ничего не получится, я на дежурстве… – начала она.
– Я бы не стала просить вас… Я не хотела… О господи… – Долл закрыла глаза, стараясь взять себя в руки. – Ведь он мой сын, – трагическим шепотом продолжала она. – Я не могу вынести даже мысли о том, что он мог… – Снова замолчав, миссис Ренар покачала головой. – Мне не следовало сюда приходить. Простите меня.
Она повернулась, чтобы уйти. Плечи ее были понуро опущены.
– Подождите, – остановила ее Анни. Если у матери Маркуса Ренара есть хоть что-то, что могло бы доказать его причастность к убийству, она не может оставаться в стороне. Совершенно очевидно, что в жесточайшей внутренней борьбе чувство долга Долл взяло верх над материнской любовью. И также не вызывает сомнений, что сию же секунду женщина может развернуться и броситься спасать своего сына.
– Где вы оставили машину?
– Дальше по улице. Около ресторана.
– Встретимся там через пять минут. Вам это подходит?
Долл чуть заметно кивнула, она вся дрожала.
– Я не знаю. Думаю, что я совершаю ошибку. Мне не следовало…
– Миссис Ренар, – Анни прикоснулась к ее руке, – прошу вас, не отступайте сейчас. Если Маркус задумал что-то плохое, его надо остановить.
Она затаила дыхание, когда Долл снова опустила веки, словно искала в своей душе ответ.
– Нет, – негромко сказала она, как будто обращаясь к самой себе. – Это не может дальше продолжаться.
– Я подойду к вашей машине, – напомнила ей Анни. – Мы выпьем по чашке кофе и обо всем поговорим. Какая у вас машина?
Долл шумно высморкалась.
– Серый «Кадиллак». – В ее голосе слышалась покорность неизбежному.
Анни никак не мбгла найти сержанта Хукера в этом людском море, но это было и к лучшему. Не стоит ему видеть, как она двинется в противоположном от участка направлении. Нырнув в переулок, Анни вызвала его по рации и сообщила, что внезапно заболела.
– Что, черт возьми, с тобой творится, Бруссар? Ты что, напилась?
– Никак нет, сэр. Это, вероятно, кишечный грипп, сейчас многие им болеют. Это просто ужасно, сержант. Отбой.
Хукер, как обычно, замысловато выругался, но отпустил ее. Помощник шерифа, блюющий в общественном месте, только испортит имидж управления.
– Если я только узнаю, что ты напилась, я отстраню тебя от службы! Отбой.
Выбросив его угрозу из головы, Анни подошла к своему джипу и отключила рацию, боясь, что переговоры полицейских испугают или отвлекут Долл. Схватив миниатюрный диктофон, Анни сунула его в карман брюк и быстрым шагом направилась по темному переулку к ресторану.