– Да уж, – мягко согласился Брайс. Во взгляде его блеклых глаз читалось презрение. – Да, друг мой, тебе не следовало трогать Люси. У тебя недостает выдержки, чтобы играть в игры, в которые она играла.
– Ты позаботишься об этой женщине – о Дженнингс?
– Я слежу за ней. Я позабочусь обо всем. Как всегда.
Брайс уставился на дверь, горя желанием вновь присоединиться к вечеринке. Таунсенд утомлял его. Брайсу не терпелось снова заняться Самантой.
Голос судьи остановил Брайса у порога:
– Брайс, ты знаешь, кто убил Люси?
Брайс бросил на него косой взгляд:
– Конечно! Шеффилд. Это был несчастный случай… А разве нет?
Накрывшись диванным покрывалом, Мэри сидела, свернувшись калачиком, в кресле на веранде. Глядя вниз, на серебрящийся в лунном свете ручей, она размышляла и одну за другой курила французские сигареты, не чувствуя их вкуса, – просто благодарная за никотин. Она бросит курить… но только не сегодня. Она начнет все заново… если прежняя жизнь вообще забудется и отпустит ее.
Боже, Таунсенд нюхает кокаин, Лукас представляет интересы человека, застрелившего Люси! И все они сползлись в змеиное логовище Брайса.
Змеи в Эдемском саду. От этого образа по спине Мэри пробежали мурашки.
Ей хотелось поделиться с кем-нибудь своими терзаниями, опереться на крепкое плечо. Она была так одинока… Мэри отрезала себя от семьи, от всех, кого прежде знала. При мысли, что никто из той, прошлой жизни не поймет ее и ничем не поможет, стало еще хуже.
Мэри подумала о людях, которых узнала здесь. Дрю выслушал бы ее, но что она могла ему сказать? В ее распоряжении были только какие-то отрывки информации, догадки да дурные предчувствия. Кроме того, существовала отвратительная вероятность, что Дрю сообщит ей веши, о которых она не хотела бы слышать. Мэри страшно хотелось пообщаться с кем-нибудь, обладающим чувством здравого смысла. Способным понять ее. На кого можно положиться.
На ум пришел Джей Ди Рафферти. Она этого не хотела, но он все равно явился, что было очень даже в его стиле. Мэри показалось забавным возникшее в ней желание обратиться именно к Джею Ди, и она безуспешно попыталась взглянуть на ситуацию с присущим чувством юмора. Рафферти не хочет, чтобы Мэри даже оставалась в штате. Он хочет ее только в постели.
Джей Ди стоял у ограды загона и любовался лошадьми в лунном свете. Они не обращали на него внимания, поскольку знали, что запас мятных хлебцев в его нагрудном кармане закончился. Только маленькая палевая кобылка время от времени поворачивала голову и с любопытством поглядывала на Рафферти, другие же лошади стояли, дремотно ослабив задние ноги и прижав уши. Для лошадей, занятых работой, день выдался длинным и тяжелым. И они не намерены были упускать возможность поспать, несмотря на его присутствие.