Единственными материалами, остававшимися в папке, были снимки, сделанные следственным фотографом. Тело Люси. Безжизненное. Уродливое. Люси пролежала на краю того луга два дня. Труп совершенно не походил на жизнерадостную женщину, которую знала Мэри. Яркие белые волосы превратились в грязный, спутанный комок. Ногти, всегда изящно отточенные, с безупречным маникюром, грязны и сломаны. Черты лица стали неузнаваемы, тело потеряло форму, словно сдувшийся воздушный шар. Пуля попала Люси в спину и вышла через грудь, оставив огромное зияющее отверстие.
На ресницах Мэри заблестели слезы. По телу пробежали мурашки. Дрожа, она бросила отчеты поверх фотографий и опрометью кинулась вон из кабинета, борясь с тошнотой и желая лишь одного – глотнуть свежего воздуха. Байкера уже успели водворить в зарешеченную камеру. Отряхивавший брюки от пыли Куин исподлобья взглянул на выскочившую в приемную Мэри. Она провела по глазам тыльной стороной ладони, в тщетной попытке стереть следы слез, и полной грудью вдохнула спертый воздух. Желудок тут же крутанулся, словно пойманный на блесну лосось.
– Я… я… благодарю вас за помощь, шериф Куин, – запинаясь пробормотала она. – Я… мне нужно идти.
Сочувствие, светившееся во взгляде Куина, почти обезоружило Мэри.
– Мне очень жаль вашу подругу, мисс Дженнингс.
В глазах Мэри снова замелькали только что увиденные снимки. Желчь вскипела с новой силой. Но Мэри сумела заставить себя кивнуть.
– Я… мне нужно идти…
– Обязательно повидайтесь с Миллером Дагтерпонтом, – бросил ей вслед Куин.
Имя влетело в одно ухо и тут же вылетело в другое. В тот момент единственным местом, где Мэри жаждала задержаться, был дамский туалет, расположенный в конце коридора. И все же, уже открыв тяжелую дверь приемной, она остановилась как вкопанная, вспомнив вопрос, который забыла задать. Держась одной рукой за ручку, чтобы сохранять равновесие, Мэри оглянулась на Куина:
– А кто нашел тело?
– Это был Дел, – кивнул Куин. – Дел Рафферти.
Во времена магнатов-скотопромышленников «Загадочный лось» пользовался репутацией наилучшего салуна, гостиницы и публичного дома во всей округе. Но свое название это заведение получило не в те дни. Тогда оно называлось «Золотой орел», что объяснялось множеством чудеснейших птиц, на которых охотились в горах вокруг Нового Эдема, и вычурной репликой, брошенной на торжественной и пышной церемонии открытия гостиницы ее первым владельцем – Джеем Гулдом.
Мадам Бель Боша весьма успешно обустроила перешедшую в ее владение гостиницу благодаря тому, что была на короткой ноге с самыми богатыми медными магнатами и скотопромышленниками, подглядывая в замочные скважины за тем, как эти самые джентльмены вершили свои дела и обделывали делишки. Мадам Бель знала всех великих мужей того времени и крайне удачно действовала на скотоводческом рынке. Несмотря на тягу к странствиям, она до конца жизни называла Новый Эдем своим домом, поскольку любила эту землю, горы, сердечный, трудолюбивый, богобоязненный, в большинстве своем честный народ, пустивший здесь корни.