Павлик быстро произнес:
— Я выскочу, а ты потом где-нибудь приткнешься Рафал притормозил, Павлик выскочил на ходу и незаметно двинулся вслед за паном Пурхелем. Тот вошел в гостиницу, мальчик за ним, спешно придумывая на всякий случай объяснение: в гостинице остановился его дядюшка, приехавший из Соединенных Штатов. Не дойдя и до середины холла, он уже знал, что дядюшка его — негр, а дядюшкой стал потому, что женился на его польской тетке. Поскольку кроме тети Моники других теток у него не было, мальчик чуть не расхохотался вслух, представив, что бы сказала по этому поводу тетя Моника и ее сын Рафал. С каждым шагом по гостиничному ковру легенда обрастала подробностями, и, добравшись до широкой лестницы, ведущей из холла на первый этаж, Павлик уже знал, что скажет, если его остановят: «Ах, это гостиница «Марриот»? Извините, ошибка. Мой приезжий дядюшка проживает в «Метрополе».
Пан Пурхель не воспользовался лифтом, сразу направился к лестнице, значит, не собирался подниматься на верхние этажи. Следуя за ним на некотором расстоянии, Павлик увидел, как тот свернул в коридор первого этажа и, прибавив шаг, успел заметить, в какой номер он вошел...
Рафалу повезло. Он заметил, что собирается уезжать машина, припаркованная чуть ли не на самом углу Новогродской, и поспешил занять ее место. Машину поставил так же, как и пан Пурхель: два колеса на тротуаре, и выключил двигатель.
— А теперь что? — спросил он.
— Посмотрим, — ответила Яночка, которая все время смотрела в заднее окошечко. — Оба вошли в гостиницу. Сейчас Павлик вернется, тогда будем думать.
Павлик и в самом деле вернулся через несколько минут. Не стал садиться в машину, только открыл дверцу и сунул внутрь голову.
— Худо дело, — сказал он. — Пурхель поперся в казино, туда до восемнадцати лет не пускают, придется, Рафал, тебе туда пойти, посмотришь, что он там делает.
Рафал не высказал энтузиазма: посещение казино ассоциировалось у него с материальными затратами, а с деньгами не густо. По лицу брата Яночка разгадала характер обуревавших его сомнений и быстро произнесла:
— Ничего не поделаешь, непредвиденные расходы, поделим на троих.
— На четверых, — поправил ее Бартек. — А меня почему не считаешь?
— Да ладно вам, — пробормотал Рафал, выбираясь из машины. — Хорошо, что мне восемнадцать стукнуло месяц назад. Ну, я пошел. А вы, если замерзнете, побегайте по Новогродской, она закрыта для движения.
Не успел Рафал скрыться в вертящейся двери отеля, Яночка спросила брата:
— Но в гостиницу-то пускают и несовершеннолетних?
— В гостиницу пускают, — ответил тот. — Во всяком случае меня никто не остановил. Да и вообще никто не обратил внимания, я там и вовсе младенцев видел.