— И в самом деле, что там могло приключиться? — шептался Павлик с сестрой на заднем сиденье в машине по дороге к пани Басе. — Рафалу давно бы пора вернуться, у тетки есть все основания сходить с ума.
— Да, — вздохнула Яночка, — всякое могло случиться. Например, куда-то доехали, «тир» остановился, Рафал с владельцем набросились на бандитов, а те оказались сильнее, или у них там подмога, вот и... ну, заперли их с Рафалом где-то в погребе.
— Так ведь Хабр ничего такого не говорит? — удивился Павлик.
— Может, потому и не говорит, что им ничего особенно плохого не сделали. Ну, сидят себе в подвале, Рафал жив-здоров, не кашляет. Для Хабра главное — чтобы ему опасность не угрожала. А бандиты ломают голову, что с ними сделать.
— Да, в таком случае у бандитов мучо проблемас, как у кубинцев. Или этих двух ликвидировать, или малину прикрыть. Могут подержать их немного, пока не переедут на другую, ведь тут наверняка устроились со всеми удобствами, а потом и выпустят Рафала с владельцем, а их ищи, как ветра в поле. Неужели наша полиция совсем ничего сделать не может? Ведь знали, по какой трассе едет «тир», его номер был у них, и ничего...
— Знаешь, я страшно жалею, что мы с ними не поехали, — шепотом же отвечала Яночка. — Знал бы ты, у меня уже сил нет ждать, ей-Богу помру, если немедленно всего не узнаю! Вот ты сам говорил... Слышал, как люди рассказывали, что машины крадут и сплавляют в Советский Союз, которого уже и нет. Ведь «гольф» увели?
Павлик даже подпрыгнул от восторга:
— Клево! И теперь Рафал гоняется за ними по всему Советскому Союзу! По бескрайним просторам бывшего Советского Союза!
Когда дети вернулись с собачьей свадьбы, Рафал уже оказался дома. Сидя в кухне, он пожирал еще теплый сырник, а тетя Моника умиленно, со слезами на глазах наблюдала за этим. Пани Кристина, с плеч которой свалилась огромная тяжесть, то и дело подкладывала парню на тарелку новые куски.
— Ну нет! — энергично воспротивился этому Павлик, заглянувший в кухню, еще не сняв куртки. — А мы?
— Хватит и для вас, — успокоила сына мама. — Я по рассеянности сделала два сырника.
А Яночка, торопливо раздеваясь в прихожей, кричала оттуда:
— Пусть пока ничего не рассказывает! Пусть нас подождет! — И, вбегая в кухню, уже тише потребовала: — Или пусть еще раз повторит!
— А чего повторять? — возразила тетя Моника. — Только что ввалился, успел сказать только, что был очень далеко, и сразу набросился на еду. Не мешайте мальчику, пусть восстановит силы!
— И пушть мальшик умоется, — с набитым ртом добавил Рафал. — Грязный он, как швинья. Павлик сразу понял двоюродного брата.