И вот через неделю с момента начала обмена ковра на сало искомый кусок кошатины был найден. Его притащил на себе в целлофановом кулечке генерал от инфантерии Кальдер, мощный старик реанимированного вида. Кальдер за обмен затребовал неслыханные проценты: центнер детской молочной смеси "Бакшиш", выварку пережеванных пельменей (зубы военачальника уже давно высыпались от дряхлости, а десны сточились до основания) и клизму первача-табуретовки.
Уголовники за содействие в своей поимке потребовали отпустить на волю из кутузки своих менее удачливых собратьев - тех, что тянули заслуженные и незаслуженные сроки. После непродолжительных переговоров с властями полицейские пошли на этот шаг с тем условием, что бывшие заключенные не будут нарушать спокойствие своих бывших сторожей.
Кусок сала обменяли на ковер с выплатой пельменно-молочных процентов, причем Алекс умудрился при расчете оттяпать приличный кошачий окорок. Друзья гуляли неделю.
Самый отпетый и свирепый уголовник Вышкварка привел сам себя в отделение и сдал властям за неприличное вознаграждение. Потом он на основании закона о сотрудничестве с полицией сам себя отпустил под залог в три раза меньший, чем полученное вознаграждение. Дела управления настолько запутались, что никто из его работников не мог определенно сказать, на чьей он стороне - представителей закона или их оппонентов.
Когда сало было доедено, остро встал вопрос о питании работников уголовной полиции из фондов "общака" висельников и рецидивистов. На внеочередной сходке паханов было решено выделить в помощь голодающим глашатаям беззакония по миске овсяной каши.
Через месяц все уголовные дела были закрыты, а новые не возбуждались, так как с голодом шутки плохи. Запуганные обыватели перестали жаловаться на беспредел: было непонятно, кто сегодня на дежурстве - тот тип, что снял с тебя одежду в подворотне, или же тот, что посадил твоего дядюшку три года назад за авансовые операции.
Дошло до того, что сам Президент, выехав на рождественскую прогулку в сопровождении десяти мотоциклистов, вскоре убедился, что вовсе это не охрана, а наоборот - ханурики, причем самого невысокого пошиба. Побеседовав, однако, с сопровождающими лицами, Президент решил, что эдакая защита лучше предыдущей, которой за работу платили вполне конкретные купюры. Эти же сопутствовали избраннику народа до безобразия бесплатно.
Идилия закончилась в тот момент, когда у Алекса по ошибке в трамвае стибрили початый коробок спичек. На этом бы все и кончилось, если бы в украденном коробке не завалялся алмазный протез печени, который достался Алексу по наследству и которым тот очень дорожил.