Сержант послушно залез в часы, нашел напиток и рюмки, что полностью подтверждало наличие тесной дружбы между Анастасией и Михалиной, так как ей были известны даже тайники хозяйки. Он налил коньяк, не обойдя и самого себя, и при этом украдкой включил небольшой магнитофон у себя в кармане.
– Вы говорите, что только вчера вернулись, – с сочувствием напомнил он. – А откуда? Где вы были?
– В Дрездене, у дочки, – автоматически ответила Анастасия. – За немца вышла. А тут такое несчастье! Что с ней случилось, Святая Дева Мария, она же всегда такая здоровая была! Несчастный случай какой, а?
– Можно и так назвать. Ее убили.
У Анастасии чуть рюмка из рук не выпала.
– А я говорила! – выкрикнула она ужасным шепотом. – Я же ей говорила, чего она за этих сволочей держится. И ведь вроде каждый у нее в руках был, а тут на тебе! Я говорила: сиди тихо, а этот ее, он-то что? Тоже мне опекун, прости господи, он лишь о себе заботился, а не о ней! У той-то хватило ума его бросить, а Михалина все чего-то от него ждала!
И где он теперь, где он был, когда ее убивали, я вас спрашиваю, где?
– Кто? – поспешно заинтересовался сержант.
– Как это кто, этот ее Доминик! Я говорила – высоки пороги на ее ноги, сволочи все в рост идут, одна мафия. Они ее боялись, а уж Доминик у них вообще сидит, как заноза в заднице! Его еще больше боятся. Я говорила: куда ей до этих миллионов, шиншилл и бриллиантов, а она знай свое, всю дорогу, как что, так только они! А Доминик над ними словно Господь Бог! Налейте мне еще!
Сержант выполнил поручение с такой поспешностью, что чуть было не выронил бутылку. Себя он на сей раз обошел. Пока еще он даже не пытался анализировать этот бессвязный поток информации.
– И что на это Доминик? – спросила Анастасия одновременно страстно и сурово.
– Ничего.
– Как это ничего?
– Ну так. Он, в общем-то, и не мог отреагировать.
– А это еще почему?
– Потому что уже был мертвым.
– Чтооо?
– Мертвый был. Его еще раньше убили.
– Налейте мне, – слабым голосом сказала Анастасия после по меньшей мере трехсекундного молчания.
Не будучи уверен, что ему делать – включиться в этой взрыв эмоций или сидеть тихо, сержант выждал целых пять секунд. Анастасия под влиянием потрясения и коньяка явно наливалась чем-то твердым, словно ее заполнял не воздух, а жидкий бетон.
– Когда это случилось? – деловито поинтересовалась она. – Их что – вместе замочили?
– Нет. По отдельности.
– Скажите мне наконец все как надо, а то ведь я могу и рассердиться. Кого, когда и где. И налейте мне. Себе – тоже.
Сержант решил рискнуть, в полной мере отдавая себе отчет в том, что, будучи официальным лицом при исполнении служебных обязанностей, он совершает все возможные в данной ситуации нарушения.