– Нет-нет, что вы. Он меня бросил четыре года назад.
– Да ну? Он вас или вы его?
– Он меня, хотя в сущности это трудно определить. Теперь я живу с детьми. Впрочем, тогда я тоже жила с детьми. А вы?
– А я нет. С детьми живет моя бывшая жена.
Я живу с матерью.
– О боже…
– Вы не знаете мою мать. Это не мать, а шедевр.
С ней все бы хотели жить.
– Хорошо готовит?
– Моя мать? Да что вы! Моя мать работает, архитектура интерьеров, декоратор. И фамилия у нее точно такая же, как и у меня, Дарко. Лукаш Дарко.
То есть, мать мою зовут не Лукаш, а Ева. Ева Дарко.
Ева Дарко, вот это да! Разумеется, я о ней слышала: гениальная проектировщица, ее интерьеры отличались шармом, каким-то особым очарованием, они были просто великолепны! Ну что ж, сын у нее – тоже подстать ее интерьерам…
Вернулась Элеонора в плаще, наброшенном на халат.
– Только, пожалуйста, сделай так, чтобы она снова не начала выть, а то Стасичек заснул, – меланхолично произнесла она. – Если он проснется, то выбежит с топором.
– Я вот иногда думаю, почему это некоторые женщины так держатся за своих мужей, – задумчиво проговорил сын гениальной Евы. – Прошу прощения, это я просто так, вообще. А выть она не будет, потому "что я выключил звук, разве что вы его опять включите. Правда, мне показалось, что вы это не умеете, так что нет проблем. Зато она может мигать. Вы за ней последите, потому что мигание тоже сажает аккумуляторы, хотя и не так быстро.
– И ничего с этим не поделаешь? – забеспокоилась Элеонора.
– Я же говорил, что сигнализацию «авенсиса» можно только об угол расколошматить.
Сорок минут пролетели незаметно. Клиент мафиозного Лукаша объявился у его машины, мы тепло и по-дружески распрощались, я выключила двигатель и заперла подлую «тойоту», надеясь, что, может быть, она спокойно постоит до утра. Мы с Элеонорой так промерзли, что нам обязательно нужно было выпить чего-нибудь горячего.
– Слушай, а это кто? – спросила Элеонора уже в кухне. – Неплохой экземпляр.
– Таксист из бывшей мафии, – вздохнула я. – Как-то раз мне не хватило денег, и я не могла ему заплатить.
– И что?
– Ничего. Появился Доминик и добавил.
– А за каким чертом ты ехала на мафии? Пьяная была или как?
Мне пришлось описать ту сцену, которая со всеми подробностями сидела у меня в памяти, только что подстегнутой на шоссе, правда, благодаря не мафиози, а моей австралийской родне. Элеонора слушала со смехом и сочувствием.
– Хоть какая-то польза от Доминика, – проворчала она. – А кто теперь приезжает?
– Целых пять штук, Боже, смилуйся надо мной, грешной! Бабушка, дядя с тетей и тетя с дядей, то есть не так, подожди, дядя с тетей – это точно, а вторая пара – это мой крестный, брат тетки, с женой.