— Это свинья! — закричала она с глубокой обидой в голосе. — Последняя свинья!..
— Что за бюро! — сказала изумленная Алиция. — Истинный хлев...
Не менее возбужденная, чем Казик, Данка выкрикнула множество клеветнических, измышлений насчет Ярека, который, по ее предположениям, проинформировал следственные власти о ее совершенно частных делах. Мелкий факт, что Ярек еще не подвергался допросу, ее внимания как-то избежал. Нечто туманное закопошилось у меня в голове гораздо явственней.
Полные горечи откровения Данки прервал ее взгляд на себя в зеркало.
— Боже мой! — крикнула она и исчезла в туалете.
— Меня это начинает интересовать, — сказала Алиция. — Так что ты подозреваешь?
— Сейчас скажу, только ответь сначала, что тебя интересует?
— Как что, твои подозрения...
— Нет, еще раньше ты говорила, что одна вещь тебя интересует. Что за вещь?
— А, это...
— Иду в магазин под конвоем, — прервал нас проходивший мимо Лешек. — Что вам купить?
— Все равно, — раздраженно ответила я, занятая Алицией. — Хлеба и паштета.
— Мне тоже! И пачку «Яхтсмена»...
— Ну, что тебя интересует, черт возьми?!
В этот момент в центральной комнате раздался протяжный рев. На этот раз представление давал Рышард.
— Никто здесь не будет меня шантажировать! — кричал он, колотя об стол переплетенным в твердую обложку проектом. — Я не позволю себя шантажировать! Не позволю!! Хватит этого!!!
— Ерунда! — кричал Збышек, стараясь его перекричать. — У вас мания преследования!
— И один, и второй! — продолжал Рышард, не слушая. — Оба друг друга стоят...
— С ума сошел, — неодобрительно сказала Алиция и решительным жестом вынула у него из рук упомянутый проект. Рышард не обратив на это никакого внимания, продолжал громовым голосом высказываться дальше.
— Что с ним случилось? — поинтересовалась я.
— Небольшое расхождение взглядов относительно служебных контактов, — любезно объяснил Марек. — Честно говоря, я в этом ничего не понимаю.
— Зато я понимаю, — спокойно заявила Алиция. — Пошли отсюда, он производит слишком много шума. Я все тебе объясню.
Оказавшись снова на посту под зеркалом, я почувствовала себя несколько обалдевшей. Что делается в этом бюро? Истинное землетрясение!
Через вестибюль неожиданно прошла Моника, черная, как грозовая туча. Не говоря ни слова она миновала нас и исчезла в своей-комнате. Проводив ее взглядом, мы посмотрели друг на друга.
— Говори, — решительно потребовала я. — Если еще раз нам кто-нибудь помешает, я совершу следующее убийство. Все время открывается что-то новое, и это происходит слишком быстро. Я не успеваю все обдумать, у меня все перемешивается. Вместо того чтобы найти преступника, я боюсь окончательно рехнуться. Говори прежде всего, что тебя интересует.