— Несу, несу! Сказала бы погромче, зачем сразу швыряться?
Навалившись на руль своего велосипеда, мальчик смотрел на нас уже с откровенным любопытством. Отец, подбежав к мамуле, стал откручивать термос.
— Так где же ты ее видел, сынок? — сладким голосом спросила Люцина.
Парень жестом подбородка очень неопределенно показал куда-то на горный массив.
— А тамочки. У Пастерки. На дороге.
Я отстранила Люцину, поскольку лучше знала местность. Правда, знакомилась я с ней в темноте, но как-никак знакомилась. Отец наконец открутил крышку термоса и, налив в нее молока, принялся совать мамуле в руки.
— На какой дороге? — попыталась я уточнить. — На той, что у скал, или на той, у леса?
— У леса, из деревни выходит.
Мамуля в ярости отбивалась от отца:
— Что тебе надо, что ты мне суешь?
— Ты ведь хотела молочка. Громче, не слышу. Где Тереса?
— Черт ее побрал! — громовым голосом заорала мамуля, и парень совсем перестал реагировать на наши расспросы. С трудом удалось отвлечь его от завлекательной сцены.
— На мотоцикле ехала, — рассеянно информировал парень, явно ожидая, что будет дальше, и не сводя глаз с мамули. — С одним таким. Кольцо, может, и было, да я его не разглядел. Ну, как одета? Нормально. Красные туфли. Сама черная. Да не знаю я, как одета! Что-то желтое и зеленое. Через них я в песок съехал, как вывернули из-за поворота.
Моим родителям удалось наконец совместными усилиями вылить себе на ноги половину молока из термоса. Увлеченный интересным зрелищем, мальчишка выдавал информацию по кусочку. Как переключить его внимание на себя? Вот если бы я умела стоять на голове...
— В какую сторону они ехали? — в третий раз крикнула я.
— Чего? А так вроде бы к Соше. А потом куда, не знаю. Могли на Карлов, могли на Радково.
— А почему ты, сынок, думаешь, что это была та пани, которая потерялась? — задала умный вопрос Люцина.
— Да ниоткуда не знаю. Чего я там знаю! Мать велела вам сказать, ну я и приехал. Баба чужая, не из наших мест. Ее тут не видели, а там откуда мне знать...
Воспользовавшись антрактом в представлении, которое давали родители, я тоже поспешила задать вопрос:
— А того, что с ней ехал, ты знаешь? Кто он?
— Да не знаю, тоже чужой. И мотоцикл чужой, значит, не из наших мест. Совсем чужой.
— А номера ты случайно не заметил?
— Почему не заметил? Очень даже заметил. Первая буква была «В», а в конце тройка.
— А как он выглядел?
— Известно, как мотоцикл...
— Да я про того, что на мотоцикле ехал. Как он выглядел?
— А никак. Рожу очки закрывали, а на голове... этот... шар.
— Шлем?
— Ну да, шлем. И вроде бы не очень старый, сдается мне.