Над раскрытой гробницей скифского вождя сверкали вспышки фотоаппаратов и стрекотали видеокамеры. Доцент Вишневский, от возбуждения еще более суетливый, чем обычно, оказывался во всех местах сразу. Он пригласил первооткрывателей захоронения на торжественную презентацию и теперь играл роль как бы хозяина дома. Тереску, Янушека и Шпульку отпустили из школы, Зигмунту не надо было отпрашиваться, у него учебный год начинался позже. Сейчас он стоял рядом с сестрой, слегка разочарованный, так как ожидал чего-то вроде гробницы фараонов, а увиденное показалось ему слишком скромным: ни золотого трона, ни саркофага из чистого золота с инкрустациями...
В погребальной камере несомненно находился вождь. Правда, вид у него был не особо презентабельный: рассыпавшийся на кусочки скелет. Зато богатое убранство однозначно свидетельствовало, что здесь похоронена высокопоставленная особа. К сожалению, не все вещи оказались золотыми, и Зигмунт почувствовал себя обманутым. Зато доцент Вишневский был на седьмом небе от счастья. Время от времени он разражался достаточно бессвязными восклицаниями на тему эпохального открытия, дирижируя при этом двумя загнанными фотографами и требуя от них увековечения всех мельчайших фрагментов находки. По его мнению, они жутко копались и работали небрежно, спустя рукава, а необходимо было запечатлеть абсолютно все и именно в том виде, как оно сохранилось в течение этих двух с половиной тысяч лет!
Шпулька не обращала внимания ни на восклицания доцента, ни на ворчание брата. Глядя на кое-где поблескивающую золотом могилу, она млела от счастья, с чувством глубокого удовлетворения вспоминая те ужасы, что ей пришлось пережить во время рачьей эпопеи.
— Извините, пожалуйста, вы не могли бы подвинуться, я должен с этого места... — обратился к девчонке один из фотографов, высокий и худой, с длинной шеей и огромным кадыком. Шпулька отошла в сторону. Фотограф сделал несколько снимков и начал устанавливать штатив. Рядом с ним возник один из сотрудников доцента и принялся на чем-то настаивать.
— Я же тебе сказал, не могу, — слегка раздраженно ответил фотограф. — Почти весь ноябрь проторчу в этих Мослах, раз уж обещал. Теперь неудобно отказываться.
— Ну, ты бы мог оттуда вырваться на денек-другой, — убеждал его ученый. — Со штатива не получится, если уж сверху, то с лестницы.
— С лестницы я уже сделал.
— Так как? Подъедешь?
— Не выйдет. Если бы хоть поближе, а то эти чертовы Мослы во-о-н где...
Шпульке показалось, будто она слышит какое-то знакомое слово. Ага, Мослы. Тереска рассказывала о муже, который переломал себе мослы... Нет, не так, который что-то себе сломал в Мослах..