— Да, — ответила я. — Нет. Сам видишь, у меня нет условий, все чего-то хотят от меня, отвлекают...
Я не докончила, потому что сообразила: если вот сейчас, немедленно, не приму какого-то радикального решения — пропала. Придется везти с собой в Варшаву весь этот хлам Зигмуся, потом договариваться с кузеном, чтобы забрал его обратно в Быдгош, потому что, к счастью, Зигмусь проживал в Быдгоще, подумала о бесконечных телефонных разговорах, которыми он будет терзать меня ежедневно, с рассвета до поздней ночи. И я сказала:
— Мне удалось прочесть только начало. И сразу тебе скажу — дело непростое, издатели боятся высокоинтеллектуальных произведений. Боюсь, ни один не решится издать, надо бы самому поискать храброго издателя или спонсора. Попробую поискать и дам знать.
Зигмусь встревожился и засуетился. Сначала потребовал, чтобы я прочла весь шедевр, пожертвовав для этого сном ближайшей ночью, а потом забеспокоился о судьбах своего детища. В этой суматохе, которую я создаю вокруг себя, недолго и потерять страничку-другую. Я ухватилась за идею и не преминула отругать его за легкомысленное отношение к шедевру. Как можно было создавать его в одном экземпляре? Неужели нельзя было сразу отпечатать в двух или вот теперь отксерить? Зигмусь сокрушенно признался — я права, как он мог так опростоволоситься?
И тут меня озарила гениальная идея. Я включила зажигание, прогрела двигатель и, тронувшись с места, твердо заявила:
— Займешься этим немедленно. Просто смешно держать дома такую ценность в одном экземпляре. Это тебе не хаханьки!
Пришлось потратить десять минут, но от Зигмусевой рукописи я избавилась, она опять оказалась в руках владельца.
И тут же выяснилось, что избавилась я от макулатуры, но не от Зигмуся. Хотелось бы мне посмотреть на следователя, который ведет расследование с присосавшейся к нему пиявкой!
Машина Яцека стояла на стоянке у «Пеликана».
— Посиди в машине, подожди меня, — бросила я Зигмусю, выскакивая из «то йоты». Ох, наверняка примется включать все подряд приборы, но что мне оставалось делать?
Обнаружив Яцека в регистратуре, я поманила его за собой в холл.
— Потрясающая девушка! — были первые слова Яцека. — Надо поговорить, я как раз собирался к пани.
— Надо избавляться от Зигмуся, даже если придется его задушить! В семь ты встречаешься с сержантом, вот ключи от моей комнаты.
Смерти от удушения Зигмусю удалось избежать. Выходя из «Пеликана», я неожиданно увидела Болека, который бодро топал в сторону моря. Мгновенно оценив ситуацию, я приняла решение. Поскольку в происходящем Яцек нисколько не повинен, а Болек напротив, если уж и жертвовать кем-то из них, то Болеком. Впрочем, Зигмусь и сам уже заметил несчастного.