В семь, как и было намечено, Яцек встретился с сержантом. Кажется, они понравились друг другу. Сержант опять был очень доволен собой.
Разложив на моем столе многочисленные снимки отпечатков пальцев с черными подтеками, он принялся втолковывать нам:
— Вот, поглядите, эти очень подходят к стулу. Да вот через лупу посмотрите, видите расположение папиллярных линий? Я почти на все сто уверен, что это тот самый Шмергель или как его. Теперь остается лишь его разыскать. К сожалению, адресом мы не располагаем.
— Зато я знаю, где его искать, — радостно подхватил Яцек. — Да и фамилию приходилось слышать. Поляроидом снимали?
— Поляроидом, так скорее. Своего аппарата у меня нет, пришлось попросить у знакомых, ну да ничего, заплачу за клише. Вы знаете, они, проклятые, очень дорогие, пришлось экономить, сделать всего несколько штук.
Яцек обрушился на меня:
— И пани мне ничего не сказала? Не будете вы ни за что платить, все следствие на мой счет. А фотоаппарат за мной.
Оторвавшись от драгоценных снимков, сержант посмотрел на спонсора и, подумав, сказал:
— Пожалуй, я не стану возражать, хотя и не рассчитывал ни на что такое, работал для собственного удовольствия.
— Я и не собираюсь лишать вас удовольствия, продолжайте в том же духе. Мне кажется, туг ещё не хватает нам пана Вежховицкого. Хотелось бы знать, в чем именно он принимает участие, где путается.
С Северином Вежховицким мы покончили сразу же... Свой служебный чемоданчик сержант всюду носил с собой, ну точь-в-точь как Зигмусь свой чемодан, поэтому ничто не мешало нам немедленно смотаться в «Пеликан». Северин сидел в баре, меня поставили на шухере, а сержант с чемоданчиком проник в его номер, причем старательно прятал от нас инструмент, с помощью которого отпер замок.
На обратном пути он счел своим долгом пояснить:
— И без того я то и дело нарушаю. Одним нарушением больше, одним меньше... Вот только почти весь служебный порошок израсходовал, на этих двух пошла прорва, ведь я не знал, в каком месте искать отпечатки. Впрочем, тот самый, как его... Шампор хватался за что ни попадя, а вот этот... Вежховицкий? Вежховицкий вроде бы совсем в своем номере не бывает или все одеколончиком за собой протирает. Знаете, где я обнаружил самые отчетливые отпечатки? На подоконнике, причем снаружи, за окном, на железке. Видимо, высовывался и осматривался.
Сержант опять гордился собой и явно нуждался в одобрении общественности. На последнее ни Яцек, ни я не поскупились.
Тут, похоже, сержанту вспомнились многочисленные нарушения Устава полицейской службы, допущенные им в ходе частного расследования, ибо он неожиданно насупился, но молодой оптимизм взял свое.