На мгновение Серена задумалась:
— Даже не знаю, как тебе ответить. Папе очень хотелось, чтобы этот брак состоялся. Он способствовал ему, но не более того. Никто не принуждал, не давил на меня. Гектор, мне жаль, если тебя это огорчает, но будет еще хуже, если я обману тебя. Мне очень хотелось выйти замуж, я вообразила, что влюблена в Айво. Ну вот — я призналась тебе, и теперь ты знаешь, что в отличие от тебя я не была постоянна.
— Именно это я всегда и любил в тебе, — растроганно произнес Гектор, — твою честность, бесстрашный взгляд и подкупающую прямоту! Но ты не любила этого Ротерхэма!
— Нет, наша помолвка была похожа на краткую и ожесточенную военную кампанию. Конечно, я вела себя шокирующе, но поверь, маркиз был так же рад избавиться от меня, как я — от него.
Гектор опять сжал ее руку:
— Не могу в это поверить. В то, что ты была рада отделаться от Ротерхэма, — верю! Ведь с его характером, таким властным и заносчивым…
— Да, конечно. Но ведь и у меня характер отвратительный, ты же знаешь, — грустно призналась она.
Гектор усмехнулся:
— Это ты так думаешь. Только ты ошибаешься, Серена.
— Боюсь, ты меня не знаешь.
— Не знаю? Если ты иногда и срывалась, значит, тебя на это провоцировали.
— Я тоже так думала, — озорная усмешка сверкнула в глазах Женщины, — каждый раз, когда я проигрывала. Это один из вопросов, о которых мы с Ротерхэмом всегда спорим.
— Мне просто невыносима мысль о том, что ты — пусть даже короткое время — находилась в подчинении у этого тирана.
Серена не смогла сдержать смех:
— Хотелось бы мне, чтобы он услышал твои слова. Айво счел бы величайшей несправедливостью то, что ты не сочувствуешь его страданиям.
— Охотно верю. Ты встречаешься с ним сейчас?
— Довольно часто. Мы не отдалились друг от друга и остаемся хорошими друзьями, за исключением тех моментов, когда мы заклятые враги. Вообще-то он мой опекун.
— Опекун? — Гектор был ошарашен. — Я знал, как сильно был привязан к нему лорд Спенборо, но поставить тебя в такое неловкое положение… Прости, я не должен так с тобой разговаривать.
— Ошибаешься — я не нахожу это положение неловким. Конечно, когда я об этом узнала, то вышла из себя, и тому были причины. Но это дело прошлое! Что же до наших встреч с Айво, то, как и прежде, никто из нас не чувствует никакого смущения. Все почему-то убеждены, что в присутствии Ротерхэма я должна заливаться румянцем. Но либо это абсолютная чушь, либо я — бесчувственное существо. Зачем мне смущаться человека, которого я знаю всю свою жизнь? А после смерти отца я порой чувствую, что он как бы связывает меня с… — Серена умолкла. — Ну ладно, хватит обо мне! Расскажи теперь о себе. Мне не терпится узнать о всех твоих подвигах в Испании.